В принципе для выбора кандидата было еще рано. Только завтра в полдень торжественной процессией пройдут в главный храм города отобранные князем и магистратом ради такого случая магистры. Естественно, все местные уроженцы. Также в двенадцать часов, но уже по местному времени, аналогичные делегации магистров войдут в храмы и в столицах других государств. Но Целиция приступила к работе именно тогда, когда и должно было начаться ее дежурство. И была крайне удивлена, увидев в лерденском храме чрезвычайно сильного мага.
Правда, молодой (даже неприлично молодой для мага!) человек не стоял на коленях перед алтарем, а заряжал энергией развешенные по стенам магические светильники, но в правилах отбора претендентов об этом ничего сказано не было, богиня точно помнила. А маг был хорош! Рассчитывать, что через половину суток здесь появится кто-нибудь сильнее, не приходилось. Целиция за Лерденом невольно приглядывала, и потенциал всех имевшихся в княжестве магистров был ей хорошо известен. Ничего выдающегося!
Богиня быстро глянула в храмы расположенных далеко на востоке государств Чин, Нион и Брахман. Магистры стояли у алтаря только в Чине, где с дисциплиной всегда было хорошо, а «командирский час» меньше трех часов не составлял. Но никого сопоставимого по силам с этим юношей там не было.
«Пожалуй, Меркус в прошлом году послабее кандидата выбрал, чем этот мальчик, – подумала Целиция, – да и Колон в позапрошлом году тоже. А раньше? Да, пожалуй… ЭЙ, ТЫ КУДА?!»
Пока богиня погрузилась в воспоминания и размышления, молодой человек закончил свою работу, подобрался вплотную к выходу из храма и даже успел открыть дверь. Но тут нога у него неожиданно поехала, а сам он неловко отлетел от двери, приложившись спиной и затылком о каменный пол. Свет в его глазах временно померк, и в ту же секунду совершенно другой свет охватил всю его лежащую на спине фигуру. Так на Николаса Бюрлофа снизошло божье благословение.
Глава 1
Подарок свыше и его первые последствия
Николас Бюрлоф (пока именно Бюрлоф, это позже буква «р» исчезнет из его фамилии), двадцати лет, личный дворянин, единственный сын своей любящей мамаши Марион и, к сожалению, уже покойного отца, тоже Николаса, охая, перевернулся на живот и поднялся с пола. Впрочем, охал он совершенно зря или исключительно от страха, ничего у него не болело. Шишки на затылке даже при тщательном ощупывании рукой тоже не обнаружилось.