Выбравшись на берег и отдышавшись, воины, не разговаривая, уставились на проступившие из тумана стены монастыря. Внешняя стена была сложена из камня, выкрашенного в белый цвет. За оградой виднелись крыши дацана, разукрашенные в белые и оранжевые цвета. Толщина стены доходила до пяти локтей в ширину и явно была предназначена для ведения длительных осад. В общем, монастырь больше походил на мощную крепость, нежели на святилище.
Воины оглянулись. Лин, единственный пострадавший от атаки чудовища, отделался неглубокими ранами на ноге и полным отсутствием штанов.
– О! ну вот наконец-то я смогу отличить хотя бы одного из вас, – произнес Мокороко.
– Да если бы не мои штаны, ты бы уже давно стал обедом этого озерного змея, – разряжая нервное напряжение, выпалил в ответ Лин.
– Тихо вы! Монастырь под боком, – шепнул Котори.
Странность в отсутствии лучников объяснилась довольно скоро. Подойдя к мощным, окованным железом воротам, распахнутым настежь, воины обнаружили тут же, у ворот, несколько свеженьких трупов. Вперемешку лежали тела монахов в одежде цвета охры и воинов-орков, вооруженных длинными пиками и широкими, длинными, несвойственными слегка искривленной катане, плоскими прямыми мечами.
– Значит, орки все-таки успели добраться до монастыря, – сказал Сато.
– Зачем оркам понадобился этот монастырь? – ответил вопросом на вопрос Лин.
– Нужно проверить монастырь, вдруг там кто-то еще остался, – сказал Мокороко.
– Да ты с ума сошел! – ответил ему Лин. – Видимо, змей вытряс весь разум из твоей головы: монастырь – это запретное место и очень-очень опасное. Лично я не собираюсь помирать из-за человека из клана бабочки.
– Следи за словами, я из стрекозы, а не бабочки!
– А я предлагал прирезать его еще в лодке, – заметил Сато. – Вот теперь придется лезть в монастырь.
– Да ты же несерьезно? – взмолился Лин.
– Лин, ты орешь у стен уже добрых десять минут и до сих пор жив, значит, опасности сейчас монастырь не представляет, – возразил Котори.
Лин, набравший было полную грудь воздуха, чтобы очередной раз возразить, задержал дыхание и, выпучив глаза, показал на вход в монастырь.
Воины резко обернулись.
Навстречу им из ворот выходил пожилой, лысый монах в порванной охряной тунике, в нескольких местах запачканной пятнами запекшейся крови.