Что кажется совсем неподъемным
К концу рабочего дня,
Он краше, ярче, объемней
Срисовывал тебя и меня.
Нам нравилось. Мы созерцали,
Как положено в рабочей стране:
Исходя из гражданской морали,
Скромно стоя слегка в стороне.
Он же бился. Хотел достучаться.
Призывал нас делиться с людьми.
Обивал пороги редакций
По утрам с семи до восьми.
После с нами усердно трудился,
Выполняя производственный план.
Улыбался. Не матерился.
Платоновский рыл котлован.
Я ему поражался, ей-богу!
Никогда, правда, не понимал:
Для чего на себя брал так много?
К чему стремился и что он искал?
Много лет, как его уж не стало.
Покрыла голову мою седина.
Однако помню: нас было немало
На встрече, что утверждена
Была в кабинетах начальства,
Чьи пороги обивал он зазря.
Я помню, как хватило нахальства
У какого-то секретаря
Негромко сказать о величии
Оставшихся после картин,
О халатном людском безразличии,
Об опасности разных рутин.
Я помню, как тогда и решили,
Что выставке все-таки быть.
Потом много ели и пили,
А наутро продолжили рыть.
Котлован наш заброшен сегодня.
Музеем выставка стала давно.
Рисовали нас много и модно.
Гениально – лишь он все равно.
09.06.2021