Между тем темнеет. Он говорит: «Есть три варианта: во-первых, идем и берем мне билет на самолет; во-вторых, если нет – на поезд; в-третьих, берем билет на завтра, а потом едем к тебе», – он безошибочно рассчитал, что я живу одна. Даже не смотрит в мою сторону. Меня это интригует. Рулетка – равновероятный исход. И вроде никаких обид. Очень медленно я описываю и так понятную ситуацию. Мне сейчас совершенно не хотелось идти куда-то, провожать, встречать и размещать у себя постороннего человека. Но что-то произошло в эту минуту – человек перестал быть посторонним…
– Это тебя ни к чему не обязывает.
– Красивая ложь мужчину украшает.
На автобусной остановке сухощавая женщина типа «синявка» заверещала:
– Хочешь морковку, красавчик?!
– Какую морковку?! Морковь в доме есть? – это уже ко мне.
Эта невольная реакция «в доме» – значит, в нашем доме.
– Ничего «в доме» особенного нет. Колбаса и хлеб.
Подходим к ее «развальчику», она открывает коробку, там обычная кружочками нарезанная чищеная морковь, другие овощи. «Синявкин» сосед вытаскивает из пакета пиво.
Сегодня на ужин пиво и морковка. Андрей что-то готовит. Едим, как казахи, скрестив лапы. Вкусно, между прочим. Заливается трелью Фредди Меркьюри.
Сегодня четвертый день моего восточного жития.
3
Облик горожан суров: они по большей части в темных куртках и крепкой обуви, но тут и там проглядывают орнаменты, цветные вставочки; рынки восточного колорита снабжают жителей веселыми деталями. Опасаясь нового места, собственно, просто неизвестности, стараешься втереться в массу, стать ее частью, походить на условный коренной тип.
Наутро быстро собрались и пошли в магазины: зубной щетки как не было, так и нет. В торговом центре Андрей напоминал заезжего купца: «Хочешь это, а хочешь то? А вот это?»
Я вспылила:
– Ну ничего мне не надо!
Подумала: тем более – не за что!!! Ушла курить на улицу. Нахохлилась. Он тоже – не сахарный мальчик – неприступность сама. Ладно уж, если до вечера находиться вместе, зачем портить день?!!
– Не грусти, ведь нам осталось всего лишь пять часов вдвоем.
На набережной опять какие-то скваттеры – лежат, голопузые, на травке, газы испускают.
– Как ты думаешь, они – люди? – спросил он.
– Такие же, как мы. Просто живут в другом измерении. И мораль у них есть, и ценности свои, даже более строгие, чем у нас.