– Анька, осторожнее! – вскипела Ксюша. – Мне до трех часов ее развлекать, бабушка с мамой видите ли перец сажают! – сообщила она Антону и передразнила бабушку: – «Сестра – самый родной тебе человек!» Бред! Она мне, между прочим, не настоящая сестра, а сводная!
Антон пожал плечами, не зная, что сказать, и украдкой посмотрел на часы.
– Слушай, – пришла Ксюше в голову счастливая мысль, – может, составишь мне компанию? С Анькой вместе погуляем, потом я ее бабушке сбагрю и пойдем к Марго!
– В такую жарищу торчать на улице? Нет уж, спасибо, – покачал головой Антон. – Мне пора: обещал Марго настроить музыкальный центр – колонки барахлят. Выползай вечером! – Антон тряхнул рыжей челкой и направился в сторону участка Марго.
Надувшись, Ксюша буравила взглядом удаляющуюся спину приятеля. Вдруг до ее ушей долетел визг: Аня попробовала зачерпнуть ведерком воду, но поскользнулась на илистой траве и съехала в пруд. Ксюша бросилась к сестре, ухватила за подол и вытянула на берег. Анины ноги были измазаны серой глиной. Надорванный подол болтался под коленками. В сандаликах хлюпало.
– Мама нас убьет, – изрекла Ксюша.
Аня скосила глаза на сандалики, нижняя губа у нее задрожала, и девочка заплакала в голос.
– Чего ревешь, – проворчала Ксюша, – пошли домой переодеваться.
Трехэтажный деревянный дом с мансардной крышей громоздился на перекрестке Первой и Второй улиц. «Самый большой в товариществе, – хвасталась Ксюшина мама деду Ивану, соседу с Первой улицы, когда он заходил поделиться семенами огурцов или новым способом удобрения яблонь, и презрительно добавляла, кивая на соседские участки: – не чета их сараям!» Ксюшина бабушка охотно поддакивала, утаивая от гостя, что внутри дом так и остался недостроенным: пригодным для жилья был только первый этаж.
Каждое лето в крошечной душной комнате ютились Ксюша и Аня. Примыкавшее к комнате обширное помещение – из-за нехватки досок его не разделили перегородками – служило одновременно и кухней, и спальней для мамы с бабушкой. Дом окружали разнокалиберные грядки с овощами и натыканные повсюду кусты невкусной черной смородины.
Ксюша подтолкнула Аню к ближайшему смородиновому кусту. Сестры спрятались в сплетении веток и жестких листьев. Отсюда они видели треугольную теплицу, где на корточках сидела мама. Стразы на ее малиновом спортивном костюме сверкали на солнце и слепили глаза. Бабушка в красном посадском платке, повязанном на голову, работала поодаль. Она выкапывала лунки в мягкой земле, а мама сажала туда крепкие ростки перцев. Ксюша повернулась к сестре: