– Да я вообще представляю, что он обо мне говорит! Воронцов всю жизнь имел все, что хотел, и все это всегда было самое лучшее. Как думаешь, что он скажет о навязанной жене?
– Не знаю… Но ты так долго не выдержишь, в придуманной шкуре. Ты теперь уже не та, что 12 лет назад. Ты – личность. И долго играть не сможешь. Как ты себе представляешь работать на два фронта, ото всех и отовсюду скрываться?
– А, может, мне понравится.
– Ага, как же. Да ты посмотри на себя в зеркало: у тебя осанка королевская. Ты же просто идешь по коридору, а в тебе столько достоинства, что мужики готовы поклониться. Один поворот головы и все поймут, что ты устроила шоу. И вот тогда отец тебя точно по головке не погладит.
– Не преувеличивай, пожалуйста! Если серьезно, я просто не собираюсь терять пять лет жизни. Озолочу Федора, если он поможет мне обыграть ситуацию так, чтобы этот брак рухнул. Вот, дура, сопли уже развесила. Теоретически должен быть выход из этого дерьма. И найти его может помочь только Леснов.
– Ась, по-моему, это как-то некрасиво. Обманывать придется, неудобно…
– Неудобно спать на потолке. Одеяло падает. Ну что, пора вставать и в душ? Мигом на работу собираться. – Ася последовала своим словам. – По телефону закажу билеты.
– Угу. Только меня настораживает волна твоего энтузиазма. По-моему, она разрушительна.
– Некогда плакаться, у тебя еще будет время поподтирать мне сопли.
– Э-эх… Поехали. Слышал бы тебя твой папа! Я лишнее слово у вас в гостях сказать боюсь, чтоб не опозориться. А ты так круто загибаешь. Начинай вживаться в образ запуганной овечки.
– При папе мне полезно будет побыть правильной дочерью, ему после всего волноваться вообще нельзя.
– Ох! Вылечила, похоже, тебя, только не к добру все это, – Лана забрала поднос и пошлепала на кухню. – Не к добру, – продолжала она бормотать себе под нос. – И я могу тебе точно сказать, кто бы еще потащился в такую рань за булочкой для тебя. Он едва тебе тапки в зубах не приносит, а то булочка…
– Так… не забыть, еще отцу позвонить, – Ася засуетилась возле туалетного столика, не уделив внимания ворчанию любимой подруги.
– Ну, здравствуй-здравствуй, Наташенька! – Григорий Филиппович Вересковский обнял и поцеловал жену, встречавшую его прямо в холле их особняка. – Все подготовил, все уладил. Ждем дочь и выслушаем ее решение. По телефону вроде бы голос был не очень жесткий. Прогноз в целом положительный.