Гумо пора было идти к хозяину – отнести мясо бабке и накормить лошадей, но и сегодня с базара ему спокойно уйти было не суждено. Он понял это, когда ещё издали заметил Бека. Тот стоял у новой повозки тысячника, надоедая расспросами её хозяину. В том, что он надоедал, Гумо не сомневался. Этот человек был создан для того, чтобы создавать проблемы другим. От одного вида Бека мир вокруг стал мерзким и противным. Десятки мелких бегающих глаз вокруг начали следить, смалодушничает ли Гумо на этот раз. А смалодушничать ему очень хотелось – незаметно развернуться и сделав вид, что появились другие дела, обойти улицу через край города. Или даже через речку, чтобы наверняка.
Бек ожидаемо глянул в сторону растерянного Гумо, будто даже обрадовался и махнул рукой. У того внутри похолодело, он вздохнул и подчинился.
– Приветствую тебя, братишка!
Гумо ненавидел этот голос.
– И я тебя, брат.
– Опять мяса набрал? Вы его там что, как волки глотаете, что ли?
– Нет. Это хозяину. Я-то и ем мало, – Гумо соврал, и ему опять стало неудобно перед хозяином. Мир вокруг стал ещё противнее. – Ну ладно, здоровья тебе и твоим детям, я пойду…
Не попытаться ускользнуть он не мог.
– Куда? Погоди, дело есть, – Бек сделал важное лицо. – Ты знаешь, что у погонщиков два дня назад три девочки пропали?
– Нет, не знаю, – соврал Гумо.
– Не знаешь? Как же так? Пошли на холмы, к этому вашему господину. Арбу…
– Ацтёму…
– Во-во, к нему. Пошли, значит, и пропали. Как так?
– Не знаю, как. До холмов тут идти не близко. Может, ещё куда подевались, почему сразу хозяин? – сказал Гумо первое, что пришло в голову. – Я вон дня три назад тоже потерялся, если бы собак своих не услыхал, так бы и плутал…
– Ты вот что, Гумо: за дурака меня не держи. Куда ты теряешься, когда напьёшься, мне мало интересно. На тот берег хоть пешком ходи, а вот куда девочки подевались, это надобно узнавать. А ты знаешь, что погонщики к вам туда идти собираются? Морды бить или убивать, не знаю. И я пойду. Я тебе говорю, ничем хорошим это для Арда… как его там… не кончится. А вы мясо жрёте!
Беседой заинтересовался закрывший слою лавку и отправлявшийся домой мясник. Он встал со стороны Бека и приготовился слушать Гумо. «И ты туда же», подумал тот и опять поймал себя на том, что забыл имя торговца. «Сейчас начнётся», признался себе Гумо и набрал полную грудь воздуха. Руки затряслись то ли от страха, то от нарастающей злости.