Олег захотел встать, но даже пошевелиться ему не удалось. Левый мизинец на правой руке слегка, словно испугавшись такой своей смелости, подёргался и затих. Слизистая оболочка рта и носа высохла. Язык раздулся и, шевеля им, он ощущал, как его наждачная поверхность, трётся об шершаво-бетонную внутреннюю поверхность высохших щёк – "Да, хреновые дела". – Он оказался не прав. Уже к вечеру к нему вернулась способность, если не полноценно двигаться, то уверенно копошиться и приподнимать свои ослабевшие руки и ноги. За всё это время к нему, так никто и не зашёл. Страшно хотелось пить.
Уже когда солнце за окном село за пирамидальные верхушки южных тополей к нему в палату вошли двое – мужчина и женщина. Выглядели, на его взгляд, они довольно странно – одеты то ли в комбинезоны, а то ли в халаты, походившие на облачения хирургов. Цвет их одеяний приближался к синему, но синим не был. Халаты несли на себе отметки в виде горизонтальных серебряных полос. – "Похожи на насекомых с другой планеты. Пчёл, шмелей, а скорее ос". – Олег мысленно хмыкнул. Похожесть его посетителей на жалящих жужжащих медоносов усугублялась надетыми на их глаза выпуклыми зеркальными очками, разделёнными на шестиугольные сектора.
Мужчина шёл первым и вопрос задал первым:
– Здрвствити. Как вы сиби чувствуити? – спросил он с незнакомым иностранным акцентом.
"Оба-на. Не наши. Я что, в плену? Если так, то будут пытать или ставить эксперименты? Да нет, не похоже. Зачем им простой студент? Бросили бы просто в лагерь, а то и возиться бы не стали. А тут в госпиталь поместили. Твари".
– Так себе. Очень пить хочется.
– О, это скоро пройдет, – сказала женщина, и подойдя к нему с левой стороны, где стоял предмет, похожий на тумбочку, нагнулась, протянула руку за тумбочку, и, словно показывая фокус, вытащила руку уже с золотистым стаканом, наполненным водой. Протянула его Олегу.
Олег с радостью выпил его содержимое до самого дна. Вода оказалась в меру прохладной, сладковатой. Странно, но вкус языком он не ощущал, всю сладость воды ему передавала слизистая горла. После того, как стакан опустел, Олег невольно обратил на него своё внимание – почти невесомый, на ощупь сделанный из силикона, напоминающий своею гладкой бархатистой мягкостью живую плоть. От созерцания этого странного предмета ежедневного обихода его оторвал следующий вопрос врача: