О, если бы увидеть отраженье
Своей души могли мы в зеркалах,
У многих бы мелькнуло отвращенье,
Испуг и раздражение в глазах,
Увидев изуродованной злостью,
Уродливою, грязной и слепой,
Непрошенной пришедшею к ним гостьей,
Разрушить чтобы купленный покой.
И, не сдержавшись, крикнут в исступленье:
«Во мне души НЕТ!, зеркало! Ты лжёшь!
С ней я не мог добиться возвышенья
И дьяволу прода́л её за грош!»
А кто бомжом-бродягою скитался
По свету белому с пустой сумой
И в этой жизни, словно потерялся.
Увидев душу вялой и больной,
Ленивой, безучастной и холодной,
Устало скажет зеркалу в ответ:
«Душа моя давно мне непригодна,
А это значит, её вовсе нет!»
И лишь немногие увидят в отраженье,
Как солнцем их душа освещена
И ярким засверкают озареньем
Их добрые, счастливые глаза.
Духовность – наивысшее богатство
Души, в которой тёплый свет любви
Смогли сберечь мы, оградив от рабства
Коварства, злобы, алчности и лжи.
Луч предрассветный вселяет надежду
Душам, уставшим от стужи ночей.
Воздух прохладный, прозрачный и свежий
И, заливаясь, поёт соловей.
Серый туман с глаз печальных стекает
Сладкой, блестящей росой по щекам.
Взгляд просветлённый любовь излучает
И неподвластен отныне годам.
Солнце, в зенит не спеши подниматься.
Дай пропитаться дыханьем зари.
Полдень – блаженство, но им наслаждаться
Будем, мгновенно сгорая в любви.
К вечеру снова наступит прохлада.
Грустно мелькнёт на прощание луч,
Путь совершив от зари до заката
И растворится среди серых туч.
Новый рассвет потому ожидая,
Сняться ночами холодными сны,
Вновь согревавшие солнышком мая —
Первым лучом его новой весны.