Перед тем как пойти к всаднику Тиберию Александру посол и его секретарь надели на себя новые туники до пят, новые таллифы и кидары на головы, и, конечно, повязки. А к своим вискам послы приклеили ленточки с большими коробами, в которые положили Шему.
На шумных, многолюдных улицах над двумя евреями народ смеялся, показывая на них пальцами. Иосиф краснел лицом от возмущения, но Элиазар не обращал внимания на смех горожан.
Тиберий Александр был богатым вельможей, жил во дворце. И ко времени появления в нём соплеменников, всадник, его многочисленные друзья и клиенты разыгрывали модное действие, каким увлекались и императоры: сбор урожая винограда. Само собой понятно, что Тиберий играл роль Бахуса, главную роль в действии. С венком на голове, а больше никакой одежды на нём не было, Тиберий время от времени приближался к стоявшей на возвышении очаровательной вольноотпущенницы и, запрокинув голову, принимал виноградину, сброшенную ему в рот из её чрева. Его плечи и голова были обильно украшены виноградными гроздями, так что лицо всадника едва было различимо среди листвы и ягод, а срам был голый. А видно, как поняли два еврея, на всех танцующих и поющих людей не хватило винограда и листьев, чтобы прикрыть то, что надо было прикрыть.
Все ходили по залу, нехорошо двигая бёдрами, хлопая в ладоши, с песнями, с венками на головах.
Элиазару и Иосифу сразу бросилось в глаза, что у мужчин и женщин передний срам был ощипанный, без волос.
Когда они проходили по залу, ища всадника, то вдруг увидели лежавшую на столе девушку с расставленными ногами, с открытым греховным местом. Цирюльник щипцами выдёргивал из её греховного места волосы…
– О, Господи, куда ты нас направил! – пробормотал изумлённый и растерянный Элиазар.
Мимо послов прошла, играя задним, поблёскивающим от умащения, срамным местом, девушка. Элиазар быстрым жестом руки закрыл свои глаза, начал громко читать защитительную молитву против бесов и срама.
Иосиф отметил помимо своего желания, что греховные места девушек притягивали его взгляд, непонятно почему. А их потряхивание во время танца красивыми, полными греховного умысла грудями туманили его мозг. Но Иосиф быстро опомнился и тоже начал читать защитительную молитву, глядя только себе под ноги. Однако его слух почему-то среди прочих многих звуков, среди мужских голосов и их пения улавливал греховный смех девушек. Иосиф заткнул пальцами уши.