– Там, где богатство, там разврат. Это всегда было и всегда будет… Поппея развратная патрицианка, любовница Нерона. Она часто бьёт его.
– Нерона? – изумлённо спросил Иосиф.
– Да, Нерона. Весь город знает об их драках. А Нерону любо, потому что у него мать такая, как Поппея. Если ты…
– Нет. Я не смогу, – торопливо перебил всадника Иосиф, он бурно покраснел лицом и опустил взгляд.
– Ну, тогда возвращайся домой, – сердито сказал всадник. – А перед этим подумай: 5000 законопослушных евреев, которые своими налогами обогащали казну империи, сейчас умирают на каменоломнях. Дело в том, что известь при дыхании осаждается коркой на лёгких. На каменоломнях работа опасней, чем на любых других рудниках империи. Смертники не поймут тебя, Иосиф.
– Я не решусь… – ответил Иосиф, дрожа всем телом от ужаса.
– Да, таким ты не понравишься Поппее. Она не хуже Мессалины. Ей нужен грубый самец. Я дам тебе для науки опытных вольноотпущенниц. Твои красивые глаза, какие были только у древних египетских девушек, уже запали в души многим моим вольноотпущенницам. Я заметил, пока ругался с Элиазаром! – с хохотом воскликнул всадник.
У Иосифа вдруг начали стучать зубы. Его великолепное воображение нарисовало чудовищную бабу с расставленными ногами. Он выкинул вперёд руку и вскрикнул:
– Нет – нет!
– Трудный вы народ, евреи, – скрипучим сердитым голосом заговорил Тиберий, оглядываясь по сторонам. – Не хотите наслаждаться жизнью. А жизнь даётся человеку один раз. Если она тебе не нужна, то отдай её во имя несчастных. Сделай выбор и дай мне ответ сейчас.
– Я ничего не знаю, – тихим шёпотом сказал Иосиф. – Я не умею.
Он надеялся, что Бог его не слышал, истово надеялся, что Бог остался во дворце рядом с Элиазаром или где-нибудь в другом месте, потому что верующих было много, а Элиазар должен был читать богоугодные молитвы, которые, само собой понятно, нравились Богу.
У Иосифа было белое лицо. От бурного смущения и ужаса оно полыхало ярким румянцем.
– Но ты согласен? – резко спросил Тиберий. – Дай ответ!
– Да.
Тиберий краем тоги обтёр ставшее влажным от трудного разговора лицо. Утирая лицо, всадник заметил, что мимо них рабы пронесли закрытые занавесками носилки. А Закон запрещал частным людям пользоваться носилками в городе из-за блуда, который устраивали в них богатые матроны. За занавесками мог скрываться «любопытствующий», государственный или частный шпион влиятельного человека.