Тот неторопливый разговор, который вели пролетарии, о том, где, что показывали в цирках и театрах, сменился, когда мимо них промчалась патрицианка. Люди заговорили о ней, как если бы она уже была императрицей. В толпу вперёд прошёл знающий человек и, остановив движением руки оратора, громко сказал:
– В ночь на день травли Юпитер пришёл к Поппее, держа в левой руке три молнии, вот так, – знающий показал. – Потом он сказал ей: «Обнажись». Она обнажилась. Тогда Юпитер сказал: «Прими немыслимую позу». Она приняла. Юпитер нахмурился. Повернулся к ней спиной и сказал: «Сия женщина развратная». И удалился на Олимп.
– Так она развратная? – спросили в толпе.
– Да, – ответил знающий, – так сказал Юпитер. Или вы не верите Юпитеру?
Люди верили, однако кто-то спросил знающего:
– А что такое «немыслимая» поза?
– А вот ты о ней мыслишь?
– Нет, ничего.
– Вот она и есть.
– А – а – а, – понимающе протянул ничего не понимающий пролетарий, кивая понимающе головой. – Я сразу понял, да проверял тебя.
Люди плотнее придвинулись к знающему человеку и попросили его рассказать что-либо о соединении мужчины и женщины.
– Я всё знаю о сём предмете. – Он подумал и охотно заговорил: – Три дня назад после того случая, когда на Форуме статуя божественного Августа сама собой заговорила, я возлежал за столом в харчевне у Гектора. Вошла Венера Олимпийская. Приблизилась ко мне. Сказала: «Обнажись». Я обнажился. Вы можете спросить у Гектора. Он подтвердит мои слова, тем более что он стукал кулаком мне в бок и нехорошо шептал: «Опомнись, Максим, что ты творишь. Люди вокруг».
– А ради чего она так сказала? – спросил нетерпеливо понимающий.
– А ради того, чтобы показать мне три божественные позы.
– А Венера тебе позволила принять себя?
– Нет! – жестко ответил Максим и принял героическую позу. – Она заставила меня взять её. Я не решился идти против воли Венеры.
Толпа так и ахнула, потрясённая рассказом Максима, внимая ему с открытыми ртами.
– С богами знается, – сказал кто-то завистливо, трудно сглотнув слюну.
Лица мужчин стали задумчивыми, толпа потянулась в одном направлении. Вместе с толпой пошли Максим и понимающий. Пролетарии один за другим подходили к окошечку банка, называли свои имена, получали по списку деньги и спешили через дорогу в лупанар, в логово волчиц. Конечно, в лупанаре были комнаты, где жили проститутки, но они принимали посетителей в центре здания, в зале. Он освещался тем светом, что проникал вниз через квадратный проём на крыше. В зале на стенах в четыре этажа, один над другим тянулись ряды тёмных, узких дыр, в которые можно было войти только на четвереньках.