Для него это воспоминание было не из приятных. Тогда Лаки заставила его хорошо понервничать. Кто знал, что творилось в голове этой девчонки? Вдруг она и вправду, возомнила, что любит его недетской любовью? Согласиться на ее предложение, он, конечно, не мог, а отказав, рисковал потерять навсегда. Отвергнутая женщина никогда не прощает такого оскорбления.
– Как же я была счастлива, что ты отказался, так и оставшись для меня самым близким человеком – моим дедом, – с чувством произнесла Лаки, не удержавшись от сухого упрека, – в отличие от мистера Бойера.
– Нет, нет, не говори так, – сразу бросился на защиту лучшего друга Макбрайд. – Галлард любит тебя, просто боится разбаловать, чтобы все не закончилось столь же печально, как с Антэном. Кстати, как ты разыскала отца? Я глазам не поверил, когда увидел вас вместе на той идиотской передаче. Хорошо, что Мариока случайно включила телевизор, ты ведь и словом не упомянула об Антэне при нашей встрече в «Уютном гнездышке», – запоздало упрекнул он и тихим, всегда безотказно действовавшим на нее голосом, жалобно попросил:
– Расскажи, хоть что-нибудь, пожалей своего старика.
– Ну, не такой уж ты и старый, судя по наличию маленькой Лаки. Кстати, как поживает моя тезка? Не дает маме спать?
– С крохой все в порядке, потом поговорим и о ней. Давай, уже рассказывай, не заговаривай зубы.
Бирн перестал прикидываться немощным старцем, в его голосе вновь прорезались металлические нотки.
– Я никогда не искала отца и столкнулась с ним совершенно случайно, благодаря его приемному сыну, – спокойно ответила девушка, а сердце вновь кольнуло от не прошедшей боли. – Помнишь свое странное пророчество о том, что в любви мне поможет твой правнук?
– Помню, как сам тогда еще удивился. Стивен для тебя всегда был только братом, а Арчибальд вряд ли годится для этой роли, – озадаченно потер затылок Макбрайд.
Он любил своего единственного сына Патрика. Остальные члены семьи его откровенно раздражали. Внуки: Бернард – отъявленный бездельник, и Патрисия – светская львица, вели никчемный образ жизни. Правнуки тоже не радовали. Только двое из них родились друидами, остальные были обычными людьми, что, конечно, сильно удручало Бирна Макбрайда, могущественного жреца и члена Совета четырех. Магия покидала его род. И единственной надеждой на то, что он не угаснет, был сын Бернарда – Алан, имевший все задатки для поступления в Школу Оватов.