В следующей комнате стоял книжный шкаф, возле которого крутился
старичок со старомодной "козлиной" бородкой. Я пробежался взглядом
по корешкам. Многие были затёрты или ободраны, но и из увиденного я
смог сделать вывод, что "козлобородый" располагал преимущественно
популярной литературой середины двадцатого века. Видимо всё это
добро было вывезено из какого-нибудь хранилища, до того как книги,
после оцифровки, начали массово отправлять на переработку. В
следующем помещении были предметы быта — раритетная кухонная
утварь, одежда, различные мелочи, которых ещё вначале века было
"завались", в кладовках почти каждой среднестатистической
российской квартиры.
Я продвигаюсь по коридору всё дальше и дальше, заглядывая в
каждую из комнат и на секунду окунаясь в тёплые воспоминания.
Вскоре понимаю, что весь этот базарчик расположился сразу в
нескольких квартирах, просто стены между ними были снесены для
удобства перемещения гостей этого удивительного места. Минуя
прилавок за прилавком, я вдруг натыкаюсь на лавку с настоящим
янтарём. Отец говорил, что раньше он стоил совсем недорого. Даже я
помню, как в уличных лотках продавали янтарные бусы да браслеты.
Потом янтарь исчез, как и большинство всего для нас привычного, а
спекуляция на дефицитных товарах стала жестоко караться. Сначала
штрафами, потом тюремными сроками, а когда традиционные, для всех
предыдущих столетий виды заключения канули в лету и их сменила
новая исправительная система, то о продаже таких безделушек, вроде
янтарных украшений, никто и не помышлял.
Мой взгляд останавливается на броши в виде янтарного листика, с
которого свисает гроздь из шариков более тёмного янтаря. Безумно
захотелось купить эту вещицу, так как она очень сильно напоминает
ту, которую, периодически, под красное платье, надевала моя мама.
Пока не потеряла, конечно…
— Сколько? — вырывается у меня рефлекторно.
— В зависимости от того, что предложишь, — без особого
энтузиазма, произносит дама преклонных лет, восседающая на
кресле-качалке, чуть сбоку от импровизированного прилавка. Чуть
теряюсь, не зная как правильнее продолжить беседу.
— В первый раз? — понимает она в чём дело.
— В первый, — решаю не юлить, хотя прекрасно понимаю, что,
скорее всего, теперь с меня сдерут "три шкуры".
— Да не бойся ты, — поняла мои опасения продавщица, — мы люди
честные. Хотя, сейчас понятие чести сильно извратили. Ну, да ладно…
Брошь приглянулась?