Кайра поняла, что ее актерская игра не сильно впечатлила этого человека. Однако он продолжил более мягко, почти с участием:
– Ну будет, будет вам. Успокойтесь. Мы обязательно выясним кто вы и вернем вашим родственникам, хоть вы их и не помните. – Кайре почудился сарказм.
Он задавал еще вопросы. На первый взгляд, ничего не значащие и глупые. Например, какой ее любимый цвет. И любит ли она лето. Когда он спросил, не боится ли она лошадей, Кайра мысленно усмехнулась: “Видел бы ты наших молорайтов!”
Это животное на Кайорити было очень полезным. Что-то среднее между земным быком и динозавром. Огромное мощное животное, которое уже много веков служило кайоритянам во всех сферах жизни. И, это ли не повод для гордости! Кайоритяне не прибегали к насилию, они умели выстраивать отношения со всеми биологическими видами путем рациональных переговоров. А потом Кайра насмотрелась на войны, бесконечные травли и разрушения на этой прекрасной планете. Она относилась к Земле странно, не понимая до конца свои мысли.
С одной стороны, земляне такие импульсивные, в своем стремлении к власти и силе, сметающие поколения на пути. Но, с другой стороны, они нежные и трогательные. Они даже приводят в дома бесполезных животных и заботятся о них! Это сложно понять. Верховное правительство Кайорити давно взяло курс на изучение Земли. По всем подсчетам эта планета на 78% подходит на роль Союзника. Единственное, что не учла статистика – это эмоции. Кайорити – планета прагматизма, спокойной и размеренной счастливой жизни. Но жизни без эмоций. А здесь… здесь хаос правит миром.
Мужчины сидели за столиком у окна. За остальными столами сидели военные, был слышен приглушенный гул множества голосов и звон посуды. То тут, то там, раздавались крики и взрывы смеха. Жизнь на базе шла своим чередом.
– Ну что, Александр Валерич, как тебе наша гостья?
– Кажется, она действительно ничего не помнит. Но что-то в ней есть искусственное, напускное. Что скажешь?
– Надо копать, проводить тесты, только времени у нас нет. Не можем же мы держать ее вечно. Придется ставить в известность Москву. – Пашков вздохнул. – Она же гражданская. Мы понятия не имеем, кто такая эта девчонка. Ее наверняка ищут. Но я тоже чувствую, искусственная она. Помнишь, в двухтысячном, когда раскрыли Фролова? Чист был, как слеза! Ни один полиграф не засек. А я засек.