– Ну что ещё?
– Будешь уходить, дверь не забудь запереть.
– Сам ты дурак. Выхожу через полчаса.
Ночь Козьмины
– Кася, ты спишь?
– …
– Знаешь, мне показалось, что мама тебя по-прежнему любит, даже больше, чем собственного сына. Меня она считает…
– Я сплю.
– Я хотел…
– Я сплю. Мне снится, что ты встаёшь и тихо уходишь.
В глубине коридора откашлялся и заговорил автоответчик: «Людмилочка, ты уже легла? Звонила свекровь твоя бывшая, говорила, что вы приходили на пирог…»
– Да, мама.
– Этот Aмарал к тебе не приставал опять?
– Нет, мама. Он проводил меня и ушёл.
– Смотри, Люля, не потакай ему. Он тебя уже довёл один раз.
– Всё в порядке, мамуся, не волнуйся. Я иду спать. Целую.
Козьмина вздохнула, постояла ещё немного у телефона, затем вернулась в спальню.
– Да иди ты уже домой! Чего разлёгся тут как марал?
– Мама твоя звонила?
– Звонила. Спрашивала: «Как там твой олень, за тобой ухаживал?»
– Ну да, поверил я тебе. Выговаривала, наверное, за меня.
– Ой, какая тебе разница?! Одевайся! Я устала.
Козьмина подождала, пока захлопнется входная дверь, приподнялась на кровати и села. Взяла в руки записку и стала рассматривать. Это был листок от перекидного календаря. Седьмое число – как раз тот день, когда она ушла из парка, позабыв книгу на скамейке. Странно, этот Голос, чтобы написать ей записку, пролистал календарь на пять дней назад и лишь затем вырвал листок. А может быть, он перестал следить за числами после того момента, как нашёл книгу? Или же, найдя книгу и увидев автограф на обложке, в тот же день пытался сообразить, откуда такое имя могло возникнуть, и нацарапал простой пример, пытаясь исказить почерк при написании имени. Бред!
А может, это был ветер? Козьмина вздрогнула от последней мысли. Душный ветер августа перелистал странички и его календаря, спутав числа и дни недели. Неужели ветер приходил к нему тоже?
Козьмина встала с кровати и подошла к окну. Звёзды, поочерёдно выглядывая из-за бегущих облаков, беспорядочно мерцали, словно каждая из них хотела сообщить Козьмине что-то своё, важное, перебивая остальных. И лишь какая-то из планет, наверное, Сатурн, появляясь и опять исчезая за облаками, молчала, безмолвно испуская ровное сияние. Ну да, планеты ведь не раскрывают своих мыслей, они лишь повторяют то, о чём мерцают звёзды, отражая их свет.