Один австралиец, который получил книгу, написал: «Возможно, первый, кто разгадает эту тайну, получит работу».
Но, очевидно, гений-одиночка (или некая организация), связанные с Гетеборгом, сочинили настолько сложную головоломку, что самые умные и получившие хорошее образование люди разгадать ее не могли. Может, это вообще невозможно, потому что код неполный и необходимая деталь пока отсутствует. Кто-то предлагал подержать письмо под лампой или попробовать пары йода, если использовалась какая-то тайнопись.
Но никаких секретных записей не обнаружилось.
Все уже были готовы сдаться. Раз это настолько хитрая задачка, что ее не могут разгадать ученые, возможно, справится какой-нибудь частный детектив или журналист с иным взглядом? Дебора начала наводить справки. Ей был необходим хваткий репортер, которого привлекла бы эта тема.
Они изучили несколько имен.
Тогда-то Джеймс, друг Деборы, и сказал: «Как насчет Джона Ронсона?»
* * *
Когда я получил по электронной почте приглашение прийти в Costa Coffee, я был в глубокой депрессии. Перед этим я как раз брал интервью у Дейва Маккея, харизматичного лидера небольшой австралийской религиозной секты «Христиане Иисуса», – до нашей беседы он обратился к ее членам с просьбой пожертвовать почки незнакомым больным. Все начиналось хорошо, мы оживленно беседовали. Дейв казался обаятельным, слегка эксцентричным человеком, поэтому я быстро собрал неплохой материал для статьи – в том числе его комично-дурацкие и одновременно остроумные высказывания.
Но в какой-то момент я предположил и озвучил, что коллективное давление, которое он оказывает, может стать причиной того, что один из участников решит отдать собственную почку, и Дейв буквально взорвался. Он прислал сообщение, что в качестве наказания для меня останавливает свою кампанию, поэтому люди, которые зависели от нее, умрут и их смерти будут на моей совести.
Я искренне расстроился за них и в то же время обрадовался этому безумному сообщению: оно идеально подходило для статьи. Я сказал своему коллеге-журналисту, что Дейв Маккей кажется мне психопатом (я вообще-то ничего не знал о них, но думал, что именно так они себя и ведут). Коллега процитировал мое высказывание в прессе. Спустя несколько дней Маккей написал мне по почте: «Я считаю, что ваше утверждение, будто я психопат, – это клевета. Я связался с адвокатом. Он считает, что у меня есть все основания для заявления в суд. Даже если я вам не нравлюсь, это не дает вам права меня позорить».