Он щурился и покусывал губу, взвешивая свой ответ. Раньше Лера назвала бы его крашем – но после встречи в заброшке ее сердце было несвободно. К тому же она терпеть не могла самовлюбленных зазнаек. Почти так же сильно, как патологических лгунов. Ну или одинаково.
Не подозревающий о ее мыслях Эрик снизошел до ответа:
– Отыграли ее. Качественно и довольно давно. Лет десять назад, может, чуть больше.
– Ты грубишь. Но это не отменяет того, что ты прав. – Петр испустил вздох тяжелее прежнего, на секунду вновь уставился за Лерину спину, горестно покачал головой. – Именно десять. Пятилетнего ребенка, подумать только! Самая легкая мишень. Вот только вызов такой степени делается, как правило…
– С трупа, – быстро вставил его сын. Лера, которая едва успела отхлебнуть кофе, поперхнулась и закашлялась. Сидевший рядом папа вовремя выхватил у нее из рук чашку.
– В пять лет твоей жизни что-нибудь угрожало? – поинтересовался Петр.
Как назло, только с утра вспоминала.
– Не… – вскинул руку папа, будто отгораживая ее, чтобы защитить.
– Все хорошо, – сказала Лера и потерла лоб. – Много чего. Летом в деревне я чуть не утонула в озере.
Она все еще покашливала, пытаясь восстановить дыхание, и уловила ехидную ухмылочку на тонких губах младшего Ратникова. Подумала: а ведь не Петра винит он в отъезде из Праги, в испорченном, быть может, навсегда «сердечном деле». А ее саму, незнакомую, но заранее ненавистную Леру Баринову, всеми забытую крестницу, откуда она только на них свалилась.
– В тот год погибла Вета, – вмешался папа. – В августе Лера упала в озеро, ее спас мой приемный сын. Мы приехали за ней, а на обратном пути в нас врезался бензовоз. Вету насмерть, а мы с Лерой… – Он поймал ее взгляд. – Сам видишь.
На лице крестного промелькнуло нечто вроде сочувствия.
– Стало быть, целых две возможности для Зовущего, кем бы он ни был. И что, с тех пор это первая подобная встреча?
– Первая. И вот еще что, Петр… Она ничего не знает.
– Ты держал дочь Веты в неведении? Целых пятнадцать лет? – изумился Ратников. Он вскочил и принялся расхаживать туда-сюда по комнате. Лерин папа отвечал с плохо сдерживаемым раздражением:
– О чем я, по-твоему, должен был ей рассказать? Она ни на что не способна, ты же сам это видишь! Я был уверен, что это норма, что Лера от рождения обычная, такая как мы! А все эти ваши «вызовы»… Какими словами мне нужно было ей объяснять?