Теперь казалось прошли десятилетия, с тех пор как Лор показал совсем ещё маленькому Тиму рисунки прутом. Тогда отец пришёл совсем поздно. Тим крепко спал, когда Лор растолкал его.
– Пап?
Отец стоял, подсвеченный светом ночника. Какое-то сковывающее ужасом чувство проскочило внутри Тима. Еле уловимое, не до конца сформировавшееся. Мурашки выступили у Тима. Тут отец улыбнулся и рассеялась весь мрак в комнате.
– Пойдём, Волчок, я тебе что-то покажу.
Тим сонно вылез из кровати и зашлёпал босыми ногами вслед за отцом.
Он спустился по лестнице и увидел мать.
Она протянула руки и он прижался к её переднику. Она наклонилась и поцеловала его в лоб.
– Всё-таки разбудил тебя?
– Угу – Тим тёр кулачками глаза.
– Ничего страшного, заснёт снова. Пойдём, здоровяк. – Отец взял его за плечо и потянул за собой.
Он вывел его через кухонную дверь на задний двор, в стрекот сверчков. Подвёл его к колоде, возле которой горел костёр. Рядом лежали нарубленные чурбачки и груда тонких, срезанных веточек. Лор взял одну из них и сунул в костёр.
– Когда наш мир родился, космический лис видел, что перворождёные люди слабы против тьмы и существ в ней. Он оторвал один из своих двух тысяч хвостов и бросил в наш мир. Хвост упал в землю и из него вырос Куахот. Это дерево растёт везде. Даже если ты пойдёшь за Двадцатигорие, ты найдёшь его и там.
– А как оно помогает?
– Смотри! – Отец достал прутик из костра и потушил горящий кончик.
По пруту словно ползали несколько актионов, переливаясь оранжевым, зелёным и фиолетовым.
Отец взмахнул прутиком и стал рисовать им в воздухе. Обычный прут оставлял в воздухе линию, которая была лишь следом на сетчатке и сразу же исчезала. Но, после прута куахота в воздухе оставался переливающийся светящийся след. Кое-где он искрил, словно фейерверки, которые Тим видел на ярмарках.
Мальчик не мог оторвать глаз от этого зрелища.
– Ух ты!
Отец улыбнулся и продолжал рисовать фигуры в воздухе.
Линии всё не гасли и висели в воздухе. Тим смотрел на них и тепло поселялось его душе. Он протянул руку к одной из линий. Она была горячая и ему обдало жаром руку. Искры сыпались из некоторых.
Отец закончил рисовать и стоял, наблюдая за реакцией сына. Ему вспомнилось, как он сам так же зачарованно смотрел на горящие линии, когда был таким же маленьким как Тим.