Так продолжалось пятьдесят с лишним лет моей ветеринарной жизни, и теперь, на покое, я часто оглядываюсь назад и думаю о произошедших за это время переменах. Признание кошек, естественно, было лишь малой толикой на фоне подлинного взрыва, преобразившего мою профессию. Появление антибиотиков, покончивших с почти средневековыми снадобьями, какие приходилось выписывать, новые хирургические методики и вакцины – все это кажется сбывшейся мечтой.
Сегодня кошки стали, пожалуй, наиболее популярными четвероногими друзьями. Именитые ветеринары пишут о них солидные тома, а многие – так просто специализируются на кошках.
На столе, за которым я пишу, выстроился длинный ряд учебников моей далекой юности. Среди них высится и Сиссон, по-прежнему импозантный, и все остальные, которые я сохраняю для освежения воспоминаний о былом, а то и просто чтобы посмеяться, когда приходит такое настроение. Однако бок о бок с ними стоят прекрасные новые книги, посвященные кошкам, и только кошкам.
Вспоминаются мне и странные представления некоторых людей о кошках. Дескать, это эгоистичнейшие создания, корыстные в своих привязанностях и неспособные на самоотверженную любовь, которую дарит своему хозяину собака. Они сосредоточены исключительно на себе и заботятся только о собственных интересах. Какая чепуха! Кошки терлись мордочками о мои щеки, гладили мое лицо лапками с тщательно втянутыми когтями. Это ли не проявление любви?
Сейчас у нас в доме кошек нет, потому что наш бордер-терьер Боди их не жалует и обожает гоняться за ними. Впрочем, в погоню он бросается, только если они сами пускаются наутек, поскольку, хотя Боди и рвется в бой с любым псом – и маленьким, и большим, кошек он втайне побаивается. Если кот принимает воинственную позу, Боди обходит его далеко стороной. Но когда он спит – а в свои тринадцать лет он любит поспать подольше, – нас навещают соседские кошки и усаживаются на невысокой опорной стенке перед окном кухни – посмотреть, какое угощение им перепадет на этот раз.
Мы приберегаем для них всякие лакомства, которые раскладываем на стенке, однако великолепный бело-рыжий кот предпочитает ласку любым яствам. Порой мне приходится прямо-таки драться с ним, чтобы он в своем стремлении уткнуться носом мне в ладонь под громкое мурлыканье не выбил у меня из рук картонку с угощением. И я вынужден гладить его, почесывать и щекотать под подбородком, чего он и добивается.