Эдвард и Элинор спускаются в гостиную. Роуз уже там и занимает гостей. Их соседи – Бартон и Лиззи Лейтон – приехали вместе со своими старшими дочерями Шарлоттой и Лилли. Хвала небесам, что две младшие остались дома под надзором гувернантки. Здесь же присутствуют именитые американские гости – Гарри Лафлин и его жена Пэнси. Эдвард пригласил двух одаренных студентов-психологов – Лесли Херншоу и Питера Рейнхарта. Херншоу и Рейнхарт успели познакомиться с девушками, и все пятеро уединились в углу гостиной. Завершают список гостей Мэри Стоупс и ее муж Хамфри, занятые поисками жилья в здешних местах.
– Всем добрый вечер, – здоровается Эдвард. – Прошу меня простить великодушно за опоздание.
– Не нужно извинений, друг мой, – широко улыбается Гарри и обменивается с хозяином теплым, крепким рукопожатием.
Лафлин почти лыс. Остатки его светлых волос аккуратно зачесаны. Лысина делает его старше прожитых сорока восьми лет.
– Нам здесь не дают скучать, – добавляет он, поднимая стакан.
Пэнси кивает и улыбается:
– Мы познакомились с вашими замечательными соседями.
Говоря о соседях (естественно, за глаза), Эдвард обычно употребляет другие прилагательные. Бартон, как всегда, ораторствует.
– Мы тоже провели электричество на нижнем этаже, – басит он, – и это, должен вам сказать, обошлось нам в кругленькую сумму. – Он хмурится. Его лысая голова блестит под ожившим электрическим светом. – Тратиться на верхние не стали. Мы же там только спим, – добавляет он и фыркает.
Бартон на десять лет старше Эдварда. Потерю волос на голове он компенсирует увеличивающейся растительностью на лице. Жалобы на дороговизну всего – излюбленная тема разговоров Лейтонов, что неудивительно при таком количестве дочерей и постоянно сокращающихся доходах.
– Не говори ерунды, – возражает мужу Элизабет Лейтон, настаивающая, чтобы все ее звали Лиззи.
Она поворачивается сначала к Пэнси, затем к Эдварду и Элинор. Лиззи весело и громко смеется, словно ее муж только что на редкость остроумно пошутил. Эдвард не представляет, каково жить с такими родителями, не умеющими просто говорить, а произносящими каждую фразу с оглушительной громкостью. Он вдруг проникается сочувствием к их дочерям.
– Мы, конечно же, должны провести электричество и на верхние этажи, – продолжает Лиззи. – Нынче электричество есть у всех. – Ее пышная грудь колышется под атласной блузкой в такт запальчиво произносимым словам. – Вы согласны, что электричество есть у всех? – Она оглядывает собравшихся. Ее глаза умоляют о поддержке. – Что люди о нас подумают, если мы ограничимся электрификацией только первого этажа?