– Вы считаете, что жить вот в таких палатках, или юртах, это хорошо? И у вас нет желанья жить во дворцах, где всё блестит, где есть бассейны с морской водой, сауна, столовая, гостиная и чтобы вам подавали на стол изысканные блюда и хорошее вино? – выпалил, не сдержавшись Сабир.
– Да, нет, – усмехнулся Ятака. – Мы – дети пустыни. Если много держать в руках – не удержишь. То о чём ты говоришь, убивает любовь друг к другу, к живой природе. А мы счастливы тем, что рядом с нами наши близкие, что они живут также как мы и им не надо того, о чем говоришь ты. Боль одного – это боль всех и соответственно помощь. Если б вы люди прожили в пустыне несколько лет, то поняли бы это, и не было бы такого дисбаланса в построенном вами обществе.
– Пути господни неисповедимы, – вздохнул я, глядя на Сабира. – Мне кажется, что это наше новое общество с его хвалёной демократией, какое мы видели в последнее наше путешествие, заходит в такой тупик, что просто так из него не выбраться.
– Выберутся, – сказал Сабир. – Не из такого выбирались.
– Вы о чём? – спросил Тека.
– Да это мы о своём, о земном.
– Нам скоро возвращаться на Землю, – пояснил Сабир. – И надо решать, что мы будем делать, когда вернёмся.
– Делайте то, чтобы было бы хорошо как можно большему числу людей, – пожелал брат Ятаки.
– Сделаем. Это мы можем, – улыбнулся Сабир.
– После обеда предлагаю вам развлечение – поездку к горам на корбунках, – сказал Ятака. – На этих летолётах нашу природу не разглядишь. А корбунки – другое дело – миллион удовольствий и общение с живой природой.
О корбунках мы слышали и раньше, но видеть не видели. Все вместе мы вышли во двор и в сопровождении детей, подростков и юных девушек, которые хотели нас видеть и повсюду сопровождать; подошли к огороженной ветками ограде, в которой содержались летающие овцы и паслись три корбунка.
Если сравнивать их с земными животными, то можно сказать, что по размеру они были с пони, но более вытянуты в корпусе, более мускулисты, тонконоги. Голова длиннее чем у лошади, острые, прижатые длинные уши. Они не стояли спокойно на месте, а словно танцевали, иногда вскидывая передние ноги, и пронзительно ржали, как бы прося отпустить на волю.
С помощью Катепа – сына Ятаки мы оседлали горячих корбунков. Ни одно домашнее животное наверно не сравнится по скорости с этими корбунками. Они прямо летели под нами, преодолевая маленькие ручьи, овраги и ямы. Дух захватывало от скорости. Хорошо, что у шеи этих животных с обеих сторон было что-то вроде маленьких крыльев, в одно из которых я вцепился левой рукой, в то время как правая держала уздечку, позволяющей управлять скачкой. В лесу корбунки поехали тише, и скоро мы остановились на опушке леса, натянув уздечку и крикнув при этом слово – «Трай!».