– Ха-ха-ха!!!.. – О- го-го!.. – И-хи-хи-хи-хи!!..
– Стой, стой, стой!.. А кто знает, что общего между беременной студенткой – первокурсницей, – и автомобилем «Запорожец»?..
– ???..
– И то и другое – горе в семье!
– Ха-ха-ха!!!.. – О – го-го!.. – И-хи-хи-хи-хи!!.. – катались по траве в беззаботном смехе обмякшие шоферы.
– Эй, вы, – кончайте там азартные игры! – колхозный парторг заметил, как шесть механизаторов, сдвинув на клеенке закуску и дымя папиросами, – 1-я бригада против 2-й, – начали рубиться в карты.
– Да какие тут «азартные игры», Антонович?!.. – в «дурака» играем, – чтоб окончательно выяснить, кто умнее! – ответил за всех наблюдавший за игрой электрик Бондаренко, будто на всю емкость заряженный поговорками, шутками и прибаутками долговязый мужчина лет 30-ти, обладатель рыжих курчавых волос и такого же оттенка усов, в разноцветном свитере и с цепким, как у рыси, взором. – Ну, а в шахматы, хоть, можно?.. – с хитрецой спросил он у парторга, не выпуская изо рта сигарету, и с видом матерого картежника, который до верного придерживает козырного туза.
– Ну, в шахматы – везде и всегда можно. Тебе ж подарили – вот, и обнови; да научи, кто не умеет! – поучительно, и в то же время раскованно, ответил парторг.
– Ой, Антонович!.. и кто только умудрился такому маразму?!.. – начал сокрушаться Бондаренко, говоря при этом нарочито выразительно и с расстановкой, будто давно ждал такого момента. – Детям в пионерском лагере в карты – нельзя; зэкам в лагере – нельзя; в самолете – нельзя; в подводной лодке – нельзя; в санатории – нельзя… Да, неужто, мы в эти вот благородные шахматы, – Бондаренко артистично возвысил голос, приподнял двумя руками до уровня лица новенькую клетчатую доску, и тряхнул ею так, что фигуры внутри загремели, словно высыпанные булыжники, – не можем на деньги або стакан водки сыграть, коли захотим?.. и ты, Антонович, – резко понизив тон, более дружелюбно продолжал электрик, – заодно со всем своим партбюро будешь думать, что мы тут королевским гамбитом свой моральный облик облагораживаем… вот тебе и "азартные игры", – глупее не придумать… – добавил он несколько тише, и как бы в расчёте на поддержку товарищей.
Парторг быстро сообразил, что застигнут врасплох, и его публично положили на идеологические лопатки, – поэтому не стал дерзать тщетных попыток вломиться в амбицию, а благоразумно сделал вид, что не расслышал, и, обреченно махнув рукой, с наигранным равнодушием отвернулся.