* * *
Утро понедельника превратило метро в апокалипсис не только для Льва Берёзкина, стоять в пробках или толкаться в трамвае не хотели оба, а стоило заикнуться о возможности пересесть на другой дирижабль, Фёдор Летний дёргался от злости.
– Спасибо. Спасибо, Лео, большое. Спасибо, что напомнили. Вы у нас кто, полиция, «скорая» или МЧС? Никто? Тогда извините. За вас будут выбирать, куда вам надо.
– Да ладно вам, Теодор, мы же не торопимся. Ты бы лучше сказал спасибо.
– Кому? – Фёдор резко развернулся к нему. – Кому спасибо?
– Дирижаблю! – быстро уточнил Лев. – Явись эта мадемуазель на автомобиле – её бы вместе с нами порвали. На кусочки. На мелкие.
– Это другой вопрос, – отмахнулся его превосходительство. И вдруг заорал: – Почему я не могу управлять транспортом, за который плачу!
– Почему тебя этот вопрос в роботакси не волнует, – Лев отвёл его от проезжей части. – Так же ведь оплатил картой, задал маршрут и…
– Потому что… потому что… да причём тут такси! Меня в целом волнует личный транспорт.
– Чем тебе беспилотное такси не личный транспорт? Удобно ведь. И на обслуживание тратиться не надо. Не автомобиль какой-нибудь допотопный.
– Ну да, только со мной обращаются, как с бревном. «Маршрут был изменён с необходимостью технического обслуживания»!
– Это же для твоего блага, пармезан ты! Чтоб ты не разбился. (Лев бодрился под зверским взглядом компаньона). Бывают накладки. Иногда.
– Можно, я сам решу, что для моего блага, а что нет? – у Фёдора подрагивали ноздри. – И вообще. Нам нужна новая бизнес-идея. Вот о чём нужно думать. И я, – опять заорал его превосходительство, – не позволю, чтобы со мной обращались как с бревном!
Лев купил в автомате бутылку минералки.
– На вот, водички попей. Я понимаю, Теодор, вас смазали по лицу. Сам ведь нарвался! Э? Сам ведь?
Фёдор поперхнулся водой.
– Причём тут это!
– Вам обидно, Теодор, – неумолимо продолжал Лев Берёзкин. – Я вас понимаю. За дело, между прочим, вы получили. Вас, можно сказать, с поля боя вытащили, а вы… Я бы тоже на месте этой девушки по лицу вам дал.
Взгляд Летнего чуть не испепелил его в прах.
– Вы мне действуете на нервы своими воплями, – торопливо сказал Лев и на всякий случай схватил саквояж. – Заткнись и пошли на метро.
В утренних лучах августовского солнца его превосходительство был красив, как никогда. Он был пятнист с ног до головы, как зелёный леопард. На него глазели и Лев изображал театральный этюд «я не знаю этого мужчину».