Жил ли Нерон также верой в то, что стремится к чему-то лучшему? Или боль, которую вызвала любовь к Гайе, была настолько глубокой, что Нерон хотел любой ценой помешать кому-то совершить ту же ошибку, что и он?
В кармане моей куртки почувствовалась вибрация. Тяжело дыша, я остановилась и вытащила мобильник. Уилл. Я быстро сбросила вызов. Он также оставил мне несколько сообщений. Я не удосужилась даже открыть их. Вместо этого выключила телефон и положила его обратно в карман.
К сожалению, я понятия не имела, где находится Опера. Не говоря уже о Воздушном замке. Что бы это ни было.
Я поднялась по последним ступенькам до следующей платформы и огляделась. Другой лестницы не было. Белые кафе в индустриальном стиле окружали площадь, а в центре возвышалась хромированная статуя огромной птицы, поднявшей в воздух свой открытый клюв. При ближайшем рассмотрении я увидела маленькие серебряные музыкальные ноты и нотный ключ, которые, казалось, висели над статуей.
Я подошла к женщине средних лет в деловом костюме, которая только что безуспешно пыталась подкурить сигарету. Расстроенная, она сдвинула идеально оформленные брови и бросила злобный взгляд в небо. Определенно не туристка. И не сумасшедший приверженец секты.
– Извините, не могли бы вы сказать мне, где я могу найти Оперу? Или Воздушный замок? – я и так чувствовала себя дурой, и это чувство еще усилилось, когда она раздраженно окинула меня взглядом сверху донизу.
Вместо ответа она указала локтем перед нами в сторону одного из высотных зданий.
Я не пошевелилась.
– Это Опера? Или Воздушный замок?
Она издала глубокий стон и опустила руку с сигаретой.
– Опера – это футуристическое дерьмо там, внизу. Слева от главного входа находится вход в бар.
– Бар?
– Бар на крыше. Последний писк. – Она указала на крышу многоэтажки, потом окинула меня еще одним уничтожающим взглядом. – Однако туда можно входить только совершеннолетним. И одетым соответствующим образом.
Я воздержалась от дерзких комментариев и улыбнулась.
– Благодарю. Может быть, вы могли бы подсказать мне время?
Женщина показала мне свои большие серебряные наручные часы, стрелки которых показывали 17:38. Секундой позже она повернулась ко мне спиной и продолжила бешеными движениями чиркать зажигалкой.
Если все люди в этом районе такие нервные, неудивительно, что из Нийола вышел такой засранец.