– О налогах… Еще о налогах… О судопроизводстве… О лишении церкви права убежища…
Он поднял недоумевающий взгляд на стоявшего рядом Евтропия.
– Но… что это? Зачем? Разве такое решение не противно совести и милосердию?
– Ваша милость! Я понимаю ваше человеколюбие, но церковь в наших условиях становится прибежищем государственных преступников, которые, скрываясь в ней, уходят от заслуженного наказания…
– Нет, я не подпишу это, – покачал головой Аркадий. – Не вижу оснований.
– Мне очень жаль, что я не сумел убедить вас в необходимости этого шага, – вздохнул Евтропий. – Но должен вам сказать, что полномочия и привилегии, предоставленные церкви, вообще избыточны.
– В том, что касается церкви, я продолжаю политику моего отца, – возразил Аркадий. – Да, он считал своим долгом поддерживать истинную веру и проявлять непримиримость к различным ее извращениям. Эта позиция кажется мне единственно приемлемой.
Евтропий нервно заходил по тавлину взад-вперед.
– Ваша милость, вы должны понять, что вы правитель всего государства и отец для всех своих подданных, а не только для христиан!
– Мое главное дело как правителя и отца моих подданных – забота об их душах, возразил Аркадий. – Истинная церковь указывает людям единственный прямой путь ко спасению. Могу ли я позволить им блуждать по окольным тропам?
– Я всецело разделяю ваши убеждения, ваша милость, но от слишком резкого напора вы можете лишиться потенциальных союзников. Кроме того, к побуждениям истинным примешиваются человеческие страсти. Разве для кого-то секрет, что церковь завладевает собственностью граждан, особенно слабых и подверженных внушению женщин…
– Ты имеешь в виду госпожу Олимпиаду?
– И ее в том числе. Упорный фанатизм заставляет ее избегать брака, а на ее имения уже зарится архиепископ Иоанн…
– Как тебе не совестно! – Аркадий нахмурился и отмахнулся от евнуха. – Во-первых, у меня нет ни малейшего сомнения, что архиепископ – честнейший человек и ни крохи лишней не возьмет в свою пользу. Во-вторых, не сам ли ты предложил его кандидатуру?
– Я тоже не сомневаюсь в честности архиепископа Иоанна, – закивал Евтропий, продолжая расхаживать взад-вперед. – Но факт тот, что его стараниями церковь богатеет. А церковь – это не только сам архиепископ. И то, что приобретает он, расходится по карманам его подчиненных…