– Меня зовут Горгона, – она шагнула к Нараде и протянула руку для поцелуя
– Извините за некорректный вопрос, но сколько вам лет? – обратился Нарада к Горгоне целуя ее теплую, белую, холенную ручку.
Горгона улыбнулась. Нарада прочитал ее мысль о том, что ей было приятно осознать, что возраст женщины не дано определить никому.
– Мне 26, как и тебе, если есть еще какие-нибудь интимные вопросы, спрашивай, я отвечу на них откровенно.
– Знаешь, я шел к тебе навстречу с определенными мыслями, с тайными предчувствиями, хорошими и плохими, а сейчас увидев тебя, понял, что хочу забыть все мысли разом.
Горгоне Нарада напомнил ее маленького наивного брата Крестю, который был не от мира сего, то есть мира вампиров. Он с детских лет, отказывался пить кровь, защищал соседских пацанов от вампиров, а когда вырос, занялся биохимией, изобрел несколько заменителей крови. Что-то теплое и нежное шевельнулось и зажглось внутри Горгоны, что-то теплое, как слезы радости и нежности растеклось по всему ее телу, и она неожиданно для себя произнесла:
– Да, это странные чувства, два врага отдыхают по одну сторону баррикад, я буду думать, что ты мой кузен, который давно не был у меня в гостях, приехал из дальнего путешествия и очень изменился, я буду тебе прислуживать и обещаю быть очень обходительной.
Они провели вместе сутки и не заметили времени. Им было интересно то, о чем они говорили. Они говорили о том, о чем при зарождении настоящей любви, говорят чистые, сильные и мужественные люди – о музыке, о звездах, о вечности, о боге и о Шекспире. Они прощались ошеломленные, встревоженные и окрыленные. Уже на пороге дома, Горгона не сдержалась и поцеловала Нараду в губы, а Нарада не испугался, не оттолкнул ее от себя, он продлил поцелуй, пока у них обоих не захватило дыхание. Они смотрели друг на друга, но еще не знали, что это их первая, драгоценная любовь и она навсегда.
В Делийском аэропорту Нараду встретил Раджа Сингх. Своими огромными и понимающими глазами, он бегло окинул Нараду и впал в молчание. Нараде ничего не оставалось, как тоже молчать. Он смотрел на горы, на убегающую к небу дорогу, но небо смотрело на него глазами Горгоны, в глубоких ущельях он видел ее улыбку, а реки текли ее слезами счастья и отражались эхом ее веселого и искреннего смеха. Отец не был встревожен, наоборот, сейчас на пороге дом, Нараде он показался стройнее и моложе обычного, его прищуренные глаза, были озорными и хитрыми, мама махала ему рукой и приветливо улыбалась.