Так отчего же сгибалась пополам, собственно говоря, почтенная публика?
Сгибались пополам не столько около наших, сколько около иностранцев. Но это, конечно, был настоящий бенефис Левитана. Там был Нестеров со своей такой прерафаэлитской романтической, православной живописью. Там был отдельный зал только что скончавшейся Елены Поленовой. Но что в этой выставке важно, я полагаю, что это была идеальная модель следующих выставок «Мира искусства», которая никогда больше не заработала. Дягилев на русскую почву, как один из первых в Европе кураторов, в современном смысле этого слова, то есть человек, который имеет представление о стратегии развития, писал своему другу Шуре Бенуа: «…я хочу выхолить русскую живопись, вычистить ее и, главное, поднести ее Западу, возвеличить ее на Западе». Он прекрасно понимал, что мы к этому моменту провинциальны. Мы очень не любим этого слова. Мы считаем, что наш Серебряный век круче всех, но величие Дягилева ровно в том, что почти своими собственными силами он вытащил Россию из провинциального культурного болота.
Особенно это касалось изобразительного искусства и театра. Для него было совершенно принципиально, что на одной площадке вперемешку будут висеть современные молодые русские и западные художники. Причем западные художники, которые принадлежали к интернациональному модернистскому движению, которые не были реалистами, которые не были авангардистами. Там не было ни Сезанна, ни Гогена. Их и быть еще не могло. Но те, которые мигрировали с одной интернациональной выставки в другую, в Европе, между Брюсселем и Берлином, Стокгольмом и Венецией. И собственно говоря, заслуга Дягилева в том, что он погрузил молодых русских в этот интернациональный бульон.
А почему так было? Ведь Россия не была закрытой страной. Мотались туда-сюда, в Париж – обратно. Никакого железного занавеса. Почему мы такой окраиной были?
За два года до этих событий Владимир Стасов, критик, защитник передвижнических реалистических ценностей, русского национального искусства, спровоцировал дискуссию о том, стоит ли вообще молодым русским ездить учиться за границу. Не испортит ли это их. И вот тогда Илья Ефимович как раз резко вступился за свою молодежь. Сказал, что вы можете построить китайскую стену, но все равно мимо вас они проедут на поездах и уедут в Париж или Мюнхен. Дальше объяснил, почему.