– Лепестки, – произнесла она. – Они черные. Ферн, что думаешь?
– Я уже обратила на это внимание. Изменение цвета – это не изменение почерка. Он такой же. Просто эта девушка имела для него другое значение. Чёрный – достаточно многоликий цвет. В каждой культуре он оценивался по-разному. Но в большинстве – им увенчивали врагов. И, Билли, ты обратила внимание на бутоны? – Ферн кивнула на пространство вокруг тела.
– Да, белые бутоны. И их весьма много. Многообещающий засранец. Он будто насмехается над нами. Говорит, что все ещё впереди.
– Девушка внешне совсем не похожа на предыдущую жертву. Есть мысли о том, как он выбирает их?
– Не по внешности, – Билли задумалась. – Розы, глаза, зашитый рот, да и места преступлений – все это части одного пазла. Я уверена. Он оставил ее в таком специфическом месте. Что это? Вызов нам? Или жертва принадлежала к служителям закона? Или и то, и другое? – девушка вздохнула.
– Будешь ее осматривать? – Ферн взглянула на подругу.
– После осмотра места преступления. Отправляйся домой. На тебе предварительный профиль преступника. Чем раньше, тем лучше.
– Хорошо.
***
Было холодно. Она ощущала, что все тело бил озноб. Девушка попыталась открыть глаза, но резкая боль свела голову.
– Тише милая, не утруждай себя. Тебе надо немного отдохнуть. Тебя еще много интересного ждет впереди, — послышался ласковый мужской голос.
– Что случилось? Почему мне так холодно? – девушка попыталась вспомнить последнее, что приходило ей на ум.
Она почувствовала, как прохладная ткань накрыла ее глаза. Голову мягко приподняли.
– Всегда задавался вопросом, что же толкает всех вас на этот грязный путь? — голос вдруг принял более грубый окрас. — Ты же служитель закона. Зачем? Это мерзко.
– Что вы имеете в виду? И кто вы? Отпустите меня сейчас же, – язык еле ворочался, и говорить удавалось все труднее.
Смех, резкий и грубый, нарушил тишину.
– Я отпущу. Как только очищу тебя.
Она ощущала, как тело медленно сковывает. Она попыталась закричать, но поняла, что не может этого сделать. Рот не двигался, и ей стало по-настоящему жутко.
– Знаешь, как карают предателей? Человечество придумало много разных способов. Но наивысшей карой как была, так и останется смерть. Я же подарю тебе шанс очиститься…
Ночь выдалась холодной, и Билли поежилась. Куртка осталась в машине, а до нее идти было достаточно далеко. Да и к тому же пробиваться через толпу репортеров, которые слетелись как мухи на мед в течении последних пятнадцати минут, не особо хотелось.