Катя расстегнула свою красивую шубу, потом сняла с Маши и положила на тележку ее курточку. Потом стянула с рук перчатки и поправила кольцо с дорогим камнем. Фима перевесил на другое плечо битком набитую, тяжелую сумку и достал из кармана куртки листок бумаги. Катя сочувственно проследила за перемещением Фиминой сумки, но свою, хоть и женскую, а тоже тяжелую и раздувшуюся от содержимого, только поддернула на плече.
Вокруг двигалась по своим делам масса людей. Невдалеке был виден кофейный бар.
– А кто нас должен встречать? – спросила Катя.
– Друзья одного сослуживца. Договорились, что мы встретимся возле – Фима заглянул в листок, – райсцентра. Пойду поищу, а вы стойте на этом месте. Тут и потеряться недолго.
– Ладно, Фим. Сумку-то свою неподъемную оставь! Положи на тележку.
– Ну уж нет. Тут все документы и ценности. Я лучше потаскаю.
– Забыл, что ты уже не дома. Тут не воруют.
Катя демонстративно сняла с плеча сумку и положила ее поверх чемоданов.
– Как хочешь, – озабоченно сказал Фима, – но ушами не хлопай. Сейчас приду.
Проводив Фиму глазами, Катя стала приглядываться к бару. Бармен стоял за стойкой, посетителей не было. Решившись, Катя взялась за тележку и стала толкать ее в сторону бара.
– Пошли, Машка.
– Папа сказал здесь ждать, – обиженно отреагировала девочка.
– Ну и стой, а я кофе попью.
Катя покатила тележку к стойке. Недовольная Маша поплелась за ней.
Возле бара Катя отпустила тележку и подошла к стойке. Крепкий черноволосый бармен выжидательно смотрел на миловидную ухоженную блондинку. Пару секунд Катя думала, как сделать заказ. Даже мысль, что, может быть, Фима прав и немецкий надо было учить до переезда, мелькнула у нее в голове. Ерунда, кофе – на всех языках кофе.
– Uno tasse capuchinno, per favore / Чашку капучино, пожалуйста (итал.), – обратилась, наконец, Катя к бармену. «Si, signora.» – кивнул тот, улыбнулся и повернулся к автомату.
– Мама! – услышала Катя испуганный крик дочки.
Резко повернувшись, Катя увидела стремительно двигающуюся к эскалатору и уезжающую на нем вниз мужскую фигуру. Маша и тележка были на месте, но Катиной сумочки на тележке не было.
– Украли! – охнула Катя и схватила Машу за руку. – Куда же ты смотрела?
У Маши заблестели слезы на глазах.
– Дядя сказал: «Тихо»
– Откуда ты знаешь, что он сказал «Тихо»? Ты ж немецкого не знаешь.