– Фима вынул две батарейки из магнитофона и вставил в игрушку. Она не заработала.
– Сейчас разберемся, – заторопился Фима.
Он нашёл отвёртку и открутил крышку клавинолы. Внутри коробки было пусто. Ни платы с деталями, ни динамика, ничего.
Фима растерянно посмотрел на дочку.
– Извини, Машенька, поломанная игрушка попалась. Завтра поменяю на хорошую.
У Маши в глазах появились слезы.
– Зря я, кажется, Алика отшила, – зло сказала зашедшая с подносом Катя.
Фима взял игрушку с коробкой, подвинул Маше пирожные и вышел.
++
Маша, Яна и другие дети сидели за столом в спортзале и рисовали. Фима с Аликом, которые «дежурили» при детях, играли в настольный теннис. Зашла Катя.
– Ага, играешь. Потом не говори, что тебе язык учить надо.
– Ну мне же надо хоть чуть-чуть поддерживать спортивную форму. Я же не хожу по дискотекам, – огрызнулся Фима.
– Неважно. Иди разбираться в прачечную. Мне надо постирать Машкины вещи, а я пять часов не могу пробиться к стиральной машине.
Фима и Алик продолжили игру.
– Что ты нервничаешь, – успокаивающе сказал Фима. – Бывает же, что всем что-то надо одновременно. Например, утром – сходить в туалет или вечером принять душ. Сейчас у соседей кончится грязное белье, и постираем.
– Катенька, и правда, не стоит нервничать, – вмешался Алик. – Но не потому, что машины скоро освободятся, а наоборот. Можешь на ближайшие дни не рассчитывать. Или встань в шесть утра и первой займи очередь. Я могу даже помочь тебе скоротать время.
– Может тогда сам и займешь, а я позже приду? – зло сказал ему Фима.
– А принцип материальной заинтересованности?
– Все, я тебе сказала, мешок с Машкиными вещами под дверью прачечной, – — жёстко выговорила Катя и вышла из зала.
– Я и сам удивляюсь, – задумчиво сказал Фима, – откуда у людей столько барахла для этой бесконечной стирки. Месяц здесь живем, и второй раз такой затор.
– Ладно, открою тебе тайну золотого ключика, – вдруг сказал Алик. – Если б ты не перебирал постоянно свои карточки, а гулял побольше – мог бы и сам догадаться. Давай, сегодня вечером, часов в десять, подгребай на кухню. Только сумку захвати побольше.
– Для чего?
– Увидишь.
++
В предобеденное время на кухне было полно народа, каждый занимался своим делом. Фима варил макароны, одновременно перебирая карточки с немецкими словами. К нему подошел худощавый энергичный мужчина лет шестидесяти пяти – семидесяти, но по поведению еще не старик.