Представим на секундочку ситуацию, в которой советский солдат времен Великой Отечественной войны на поле боя добивает раненого фрица, только что стрелявшего по этому солдату и его товарищам. Мы видим, что и сегодня взгляды разделены. Некоторые думают, что солдату положена медаль, а современные левые – от арабо-левого края вплоть минимум до середины «правого» «Ликуда» (центристы, как они себя столь же гордо, сколь и безосновательно величают) – уверены, что такого солдата нужно отдать под суд и сурово наказать, чтоб остальные солдаты уже не вздумали стрелять в напавших на них с оружием в руках «мирных палестинцев». Присоединимся к словам министра обороны А. Либермана, который в интервью радиостанции «РЭКА» сказал, что при подозрении на неподобающее поведение солдата, особенно в условиях боевых действий, расследованием должна заниматься армия и только армия. Даже при выяснении ошибки солдата он должен получить выговор или внутриармейское наказание. И только при подозрении на злой умысел или попытку получить личную выгоду (например, мародерство) дело может передаваться в военную полицию. Заявлять сразу, до армейского расследования происшествия, о нарушении этических норм ЦАХАЛа (что сделал сразу после события теперь уже бывший министр обороны Моше Яалон) совершенно необоснованно, недопустимо и является прямым вмешательством в расследование.
Вспомним совсем недавнюю историю. Этот случай произошел уже в нашу израильскую каденцию, и, будучи всего два года в Израиле, мы тогда же отреагировали на него заметкой в газете «Новости недели».
24 мая 1992 года (еще до позора Осло) на перекрестке улиц Бен-Гуриона и Жаботинского в Бат-Яме палестинским отморозком средь бела дня была зарезана направлявшаяся в школу 15-летняя девочка Елена Рапп (да будет благословенна ее память). Террорист Фуад Абд Эль Хани Эль Омрин был схвачен живым, приговорен к пожизненному заключению в израильской курортной тюрьме (курортном образовательном центре, но не для евреев, а только для арабов, совершивших преступления в области безопасности, – отличный, почти эзопов язык для описания бандитов, пришедших нас убивать и иногда успешно достигающих своих целей и действительно убивающих наших детей, мужей, родителей) и в октябре 2011-го вышел на свободу в рамках позорной сделки по освобождению Гилада Шалита (отсидев за террористическое убийство всего-то меньше 9,5 года). Тогда, во время теракта, премьер-министром Израиля был Ицхак Шамир – похоже, единственный еврейский премьер-министр за всю современную историю Израиля, несмотря на его ошибку Мадридской конференции 1991 года и ряд личных ошибок. Тех, кто был после него и будет дальше, если ориентироваться на верхний слой политиков в существующих партиях, даже упоминать не хочется. Менахем Бегин, несмотря на героическое подпольное прошлое, с руководством Страной явно не справился, а у бывших во власти перед ним ценность пребывания у власти их политического блока явно и сильно превалировала над любыми другими ценностями, включая интересы еврейского народа. Сегодня эти предшествовавшие скатились на совсем уж крайне левые позиции (есть и такие, которые считают, что эти, гордо продолжая называть себя левоЦЕНТРИСТАМИ, вообще выкатились за еврейский политический спектр и представляют правые взгляды палестинской улицы) и называют себя лагерем (Сионистский лагерь, лагерь мира), явно намекая этим отнюдь не на пионерские, а совсем наоборот – на концентрационные лагеря для несогласных с ними, буде они доберутся до реальной «демократической, либеральной и прогрессивной» власти. Так вот, сразу после этого теракта И. Шамир заявил, что террористы должны представать перед судом, но задача граждан, оказавшихся на месте теракта, – сделать так, чтобы судить было некого.