– Эй, трёхголовый, куда летим? – набравшись смелости, крикнул всем трём головам Ваня. – И как это понимать?
Тут же устрашающий вид змеюки куда-то пропал, шесть пар глаз округлились, а пасти захлопнулись как мышеловки. Горыныч, наверное, не ожидавший такой реакции мальчика, даже немного растерялся. Его головы уставились друг на друга и заспорили, решая кому же держать ответ.
Наконец Левая поддалась напору двух других, медленно придвинулась к человечку и забормотала что-то невнятное, путаясь и сбиваясь: «Я… Мы вот… Нас послали… Мы полетели, но…».
– Стоп! – замахал руками мальчик, еще больше перепугав Горыныча. – Повнятнее можно?
– Фу-у-х, – выпустила воздух Левая голова, собираясь силами. – Кощей приказал отвезти тебя туда, откуда никто не возвращается – в пустыню. Вот мы и летим!
– А почему ты меня просто не съешь? – как бы невзначай поинтересовался мальчик.
На что Горыныч скривился в жутких рожицах.
– Мы, есть? Фу-у! – вдруг разговорилась Средняя голова. – Да мы уже давным-давно вегетарианцем стали. После того, как отравились одним морячком, который от алкоголя и сигарет стал просто ядовитым. Мы тогда три недели болели! Потом твердо решили не связываться с человеком. Своя жизнь дороже.
– И даже животных не ешь?
– Нет! – тут же вмешалась Правая. – Мы, конечно, начали было охотиться на живность лесную, но опять отравились. Съели обычную белку, а она бешеной оказалась. Носилась по всему лесу за зайцами, думая, что она лиса. После этого мы и с животными завязали!
– Да, дела! – Ване стало даже чуть-чуть жалко этого летуна-неудачника, который разговорился с ним как с лучшим другом. – Слушай, а почему так сильно пахнет какой-то тухлятиной?
– Это от нас! – немного стесняясь, произнесла Левая голова Горыныча.
– Ты что, целый год не мылся что ли?
– Мы, змеи Горынычи, никогда не моемся! – начала Средняя, но тут же осеклась и призналась во всём как на духу. – Просто мы воды боимся, если честно. Мы же можем, ну, можем простудить себе горло. А потом никакого тебе огня и тогда нас вообще бояться перестанут. Нас и так иногда мужики ночью бьют. Подкрадутся тихо, когда мы спим и по спине лопатой, а то и вилами в одно место. Так же нечестно! Приходится даже на деревьях спать.
То ли жаловался Горыныч, то ли просто озвучивал свои мысли вслух:
– Мы им столько раз говорили, что изменились, а они не верят.