– Да это холодильник у нас барахлит, не отключается сам. Хороший такой холодильник, не то, что сейчас делают, не успеешь купить, как ломается. Этот агрегат еще детям нашим послужит. Я просто вручную его отключаю, когда он сам заедает.
Если бы она была внимательней и не тарахтела как заведённая, она бы видела моё выражение лица и прочитала бы по нему мои мысли. Но эта женщина, казалось, не видит и не слышит ничего вокруг.
Я просто молча подошла к холодильнику и выключила его из розетки. Соседка замолчала и уставилась на меня непонимающим взглядом. Ледяным голосом, не терпящим пререканий, я очень убедительно ей объяснила:
– У вашего холодильника потёк фреон. Это такая специальная жидкость, которую закачивают в холодильники, чтобы они морозили. Наверное, вы при переезде зацепили какую-то трубку этого агрегата. Надо вызвать мастера, чтобы починил. А ПОКА МАСТЕР НЕ ПОЧИНИТ, ВКЛЮЧАТЬ ХОЛОДИЛЬНИК В СЕТЬ НЕЛЬЗЯ. У фреона очень ядовитые испарения.
Соседка посмотрела на меня ещё более ошарашенным взглядом, закивала головой, залепетав какие-то маловразумительные уже слова благодарности.
А моих эмоций хватило только на то, чтобы молча уйти к себе домой.
Закрыв за собой входную дверь, я смогла лишь тихо проорать:
– Блять! Блять! Блять!!! Из-за этой курицы, не соображающей, что у неё сломался холодильник, я чуть не заработала ночной энурез, тахикардию, ранние седины и нервный тик!
Складской учет при полтергейсте
Когда работаешь в маленьком офисе где-нибудь в центре города, когда кругом люди в любое время суток, то привыкаешь к этой городской суете. Рабочее время плавно перетекает во внерабочее, кто-то спешит побыстрей убежать с работы, чтобы успеть забрать ребёнка из детского садика, кто-то торопиться вовсе не домой, а по своим делам или встречам, кто-то засиживается допоздна, двигая теорию про трудоголиков, хотя все знают, что дообеденное и послеобеденное полуторачасовое чаепитие за обсуждением всех офисных новостей и есть первопричина этого трудоголизма.
Работа на оптовом овощном складе практически за чертой города имела свою специфику. Во-первых, рабочий день начинался на час раньше установленного не потому, что этого требовали злые начальники, а потому, что рынок, откуда были многие мелкооптовые покупатели, работал с раннего утра. Как шутили кладовщики, этим торгашам рыночным дай волю, так они и в пять утра заявятся. Помимо рыночников, были еще продуктовые сети, которые тоже отгружались всегда с утра. В общем, до обеда жизнь кипела, а после медленно уходила в сон. Начальство не требовало от струдников высиживать положенные восемь часов, все уходили тогда, когда отгружался последний на сегодня клиент. В принципе, так работали все соседи-оптовики. К вечеру территория складского комплекса превращалась в пустошь, по которой бегали стаи местных складских собак. Соответственно, и ощущения нахождения в этом месте на окраине города делились на до и после.