К сожалению, в нашем обществе свобода мужчин слишком идеализирована, а брак, как институт, чересчур дискредитирован.
Что до меня – я никогда не торопила Макса и не переживала из-за отсутствия штампа. Я сама не была готова сказать, что это на всю жизнь. Не поймите меня неправильно. Я люблю его и отношения у нас хорошие, доверительные. Но осознание того, что это на всю жизнь, слегка пугает.
Как будто надо поджечь за собой всей мосты и никогда не оглядываться на свою свободную молодую жизнь, полную азарта и приключений. Похоже, статус холостяка грел душу и мне. Я как бы получила брак без необходимости принимать тяжелое жизненное решение.
Я думала, что мы поженимся либо когда решим завести детей, либо когда совместная жизнь станет для нас настолько естественной, что присутствие друг друга будет восприниматься как нечто неотъемлемые и появится ощущение, что мы уже давно женаты, а роспись будет не решением, а формальностью.
Логика в ее словах была. Надо отдать Маше должное – адвокат из нее отличный, неспроста ей платят огромные деньги. Способна убедить кого угодно. Даже себя.
Гражданский брак хорош как этап, но если сожительство затягивается на долгие годы без видимых на то причин, это означает, что кто-то из пары не хочет нести ответственность и связывать себя обязательствами. Машина ситуация прекрасно это демонстрирует. Макс не чувствует себя обязанным и принимает решения так, как если бы он был свободным неженатым мужчиной, что с точки зрения закона абсолютная правда. Он запросто уехал работать в другую страну, не считая пятилетние отношения причиной отказаться от должности.
– Маша, но теперь ситуация изменилась. Он приезжает пару раз в месяц. Как это тебе? – осторожно спросила я.
– Время покажет.
– А еще время проходит. Жизнь проходит. Молодость проходит. Детородный возраст проходит, в конце концов. Маша, ваши дороги пошли в разные стороны. Это же очевидно. Сойдутся они опять или нет – неизвестно. Может быть, вам не по пути? Пожалуйста, подумай об этом, родная, – я должна была попытаться. На такое безрассудство закрывать глаза и сложно, и больно.
– Ты о себе позаботься, а у меня все хорошо. Времени еще вагон. Зато от детей внуков требовать не буду. Поздние дети – самые любимые, самые досмотренные.
«Брак слишком дискредитирован, а мужская свобода чересчур идеализирована»