– Спасибо.
Вход в кладовку монстров преграждали не двери, а настоящие сейфовые ворота. Таких даже в тюрьмах не было. Больше всего они походили на ворота, ведущие в бомбоубежище. Покрасили ворота в отвратительный цвет хаки. Стены предбанника, выкрашенные в цвет придорожной пыли, переходили вверху в заляпанный белой масляной краской потолок и внизу скатывались на заложенный бордовыми маленькими квадратиками плитки пол. Ольга нажала кнопку вызова на устройстве селекторной связи. Мерзко загудев, оно защёлкало и раздался мужской голос искажённой помехами:
– Да?
– Я доктор Гаврилова, иду к заведующему отделением, – Ольга подняла голову и посмотрела в видеокамеру.
Ворота приоткрылись, не на распашку, а так – чуть-чуть, чтобы мог пройти только один человек. Оля вошла в маленькую комнату с железной дверью на другом её конце. Около неё, сбоку, на уровни груди висело считывающее устройство. Она прокатала свою карточку и дверь открылась. За ней её ждали уже не охранники, а самые настоящие гориллы в образе санитаров. Амбалы, одетые в светло-зелёные халаты, с засученными по локоть рукавами. На посту охраны, оборудованном на чрезвычайный случай звуковой и световой сигнализации, сидел самый здоровый санитар из когда-либо виденных Ольгой, а его двое коллег встречали её, держа в руках чёрные продолговатые лопатки металлоискателей.
Проверив сумку, они пропустили Ольгу в отделение. К ней в сопровождающие прилипли санитара, чтобы она не потерялась. Пройдя ещё одну самую обыкновенную дверь, они вышли к открытому вестибюлю, служившему телевизионной комнатой. Заходить внутрь она не стала, только посмотрела. Там на деревянных стульях сидели с полдюжины небритых, озабоченных тоскливым выражением лиц худых субъектов. Смотрели передачу о животных, о жизни насекомых. Очень поучительно. Там на экране разные воплощения доисторического кошмара с аппетитом поедали друг друга. – "Ничего себе разгрузочка воспалённого сознания преступника" – подумала Оля. Прислонившись к стене, в полглаза контролируя поведение психов, в комнате скучал санитар. В телевизионной стоял стол для пинг-понга, и два других поменьше, на которых лежали шахматные доски. В углу приютился шкаф с тремя десятками книг, внизу, с его последней полки выглядывал музыкальный центр и лежали СD диски. Ольге бросился в глаза узор на жёлтом линолеуме пола, напоминающий постоянно меняющуюся мандолу. Кто такой линолеум вообще мог выбрать?