Поэтому меня и бросил Терри. Поэтому у него есть семья, а я никак не могу залечить раны. Слишком глубокие. Но я нанесла их сама, мне и жить с ними.
Вода не очищала. Ни горячая, ни холодная. Не спасала и еда, которую я с трудом пропихнула в себя. Отутюженный костюм, кремового цвета рубашка, пальто, шарф, кожаная сумочка и сапожки. В семь я смотрела на свое отражение и видела успешную и вполне симпатичную женщину, готовую к новому рабочему дню.
– Дина, захвати, пожалуйста, анализы Вероники Майер. Да, да, та самая. Спасибо. – Я положила трубку и выдохнула.
Новый день начался. Через десять минут у меня небольшая летучка, потом к боссу, после – прием. Жизнь в клинике бурлила и кипела, а я, пытаясь вклиниться в бешеный ритм, не чувствовала себя удовлетворенной. Будто что-то сдерживало меня. Как в тисках.
Собрав бумаги в папку, которые я просматривала, мазнула пустым взглядом по черному экрану. Ни одного сообщения от Натана.
«А чего я ждала? Он не напишет…» – промелькнула мысль прежде, чем рабочий телефон ожил. Вздрогнув, подхватила трубку и, выслушав послание от секретаря босса, вернулась к пустому созерцанию смартфона.
А если написать первой? Извиниться. Сказать, что я была неправа. Погорячилась? Поддалась эмоциям… Спустила всех собак на него. Лживая трусиха. Дикое сочетание, но именно эти слова характеризовали мой внутренний мир, разрушенный и растоптанный тяжелой ногой бывшего жениха. Натан не виноват.
«Черт, о чем я думаю! Хотела поставить точку, так поставила!»
Совесть или нечто очень похожее съедало живьем. Казалось, я сама отрубила себе руку, а теперь начала жалеть. Ведь эта рука, пусть и деформированная, была слишком необходимой.
Деформированная…
– Хватит! – прошипела сквозь зубы и взглянула на часы. Есть запас из семи минут. После нужно идти в небольшой зал, где собирались отделами для планерок. В моем подчинении было двадцать человек, которые ждали четких указаний, а не дрожащего голоса и спутанных мыслей. Поэтому Натана и всё, что было с ним связано, я оставлю позади. За замком в собственном кабинете.
Если он не напишет, значит… Значит, это точно конец. Тот самый, на который я рассчитывала. Но почему же в груди так ныло и кололо?
Зачем лгать себе? Я хотела, чтобы он написал. Поежившись, обхватила себя руками и зажмурилась. Досчитать до десяти. Поможет. Раньше помогало. Но с ним все иначе. Вчера не сработало.