– Перелом носа, закрытый перелом запястья, – сухо ответила я.
Не люблю хвастаться причиненным ущербом. Хоть и горжусь тем, сколь многое умею. Вот такой вот парадокс.
– Черт, а ты хороша! – с искренним уважением произнесла Рубиновая. – Так ему, скотине, и надо!
– Вы ему тоже неплохо врезали.
– Спасибо, старалась. Так или иначе мое дело все еще под угрозой. Я сейчас почти никому не доверяю… два или три человека, и все. Но ты прошла проверку, не сдала меня. – Рубиновая помолчала и чуть скептически добавила: – Хотя бы сейчас. Прости, что свинтила вчера. Я поняла, что ты меня не узнала. А вот за полицейских и прочих я бы не поручилась. Так считай, что ты в моей зоне доверия.
Я проглотила язвительную благодарность и только молча смотрела на свою визави, ожидая разговора по существу.
– Ладно, чего топтаться вокруг да около… Слушай.
Я приготовилась слушать: чем скорее она выговорится, тем быстрее я попаду домой. В животе забурчало хуже прежнего, я потянулась еще за одной сигаретой.
Не успела достать, как Лидия Ильинична в два шага сократила расстояние между нами, вырвала пачку из моих рук и секунд десять ее разглядывала.
– «Житан», – презрительно протянула она. – Легкие, ага. В принципе ничего нового, заработаешь рак или там эмфизему…
Пачка вернулась в мои руки, помятая. Я подавила желание вскочить в машину и вернуться домой; небось не догонит, рубиновские раздолбанные «Жигули» моему «Фольксвагену» не чета.
– Имей в виду, все эти пометки, типа, легкие, крепкие – это все ерунда. Водят за нос курильщиков, те и вдыхают больше, если думают, что курят что полегче. – Рубиновая запахнула пальто и поежилась. – Не пустишь в машину? Как бы нас не засекли.
Я хотела сказать, что и так неплохо и что я слежу за дорогой. Но тут ветер налетел более резкими порывами, чем раньше. Октябрь, пусть непривычно мягкий и теплый в этом году, все же дал о себе знать. И пусть на мне куртка потеплее босяцкого пальтеца Рубиновой… да черт с ним, час-полчаса я потерплю эту дамочку в своем автомобиле.
Пока я включала обогрев, у меня в голове пронеслась неуместная ассоциация с водилой Даниэлем из фильма «Такси-2». Даниэль выдерживает знакомство с военным, папашей своей невесты Лили, и хочет остаться с ней наедине. Сперва нужно потерпеть двадцать секунд до отъезда родителя, но возникает необходимость подвезти папашу до аэропорта. Потом Даниэля задерживают на коктейль, потом – втягивают в расследование похищения министра… чем дальше, тем больше. И дольше. Под конец его, почти отпущенного восвояси, вовлекают в военный парад в центре Парижа.