Ох, Иисус, ты балуешь меня, как никогда ранее.
Шесть пар глаз обращается к нам, вот тогда-то испытываю неловкость. К ним присоединяются седьмые, под этим взглядом готова растечься лужицей, ощущая спокойствие, уют, защиту. И если в голубизне глаз близнецов кроется множество айсбергов, то в тёплых карие Митча лишь слабый, ласкающий кожу ветерок. Такой ветер бывает только на берегу океана в солнечные дни. Мой корабль мог пойти ко дну, если бы тело имело свойство краснеть.
Парень, занимающий ближайший к нам край дивана, растягивает губы в усмешке и шутливо бьет Митча в предплечье.
– Ну, ты и засранец, – его синие как Марианская впадина глаза, останавливаются на мне: – У нас мужской вечер, но всегда можно сделать одно красивое исключение.
Я посылаю ему взаимную улыбку.
– Можешь называть меня бро, братишка, братан, чувак, чувачела, друг, друган, приятель, кореш и всё в этом духе.
– Фу, никогда не назову своего другана красивым исключением.
Я бросаю взгляд на Митча, который начинает расталкивать парней, освобождая место для нас и, посмеиваясь, комментирует:
– Ты и не так называл, когда укладывал твою пьяную задницу в кровать.
– О, да ладно, чувак! Всего один раз было!
Митч снова касается моей поясницы и подталкивает в центр. Я буду окружена мужскими телами на U-образном диване, и чтобы припудрить носик, должна проползать под столом. Но это явно не заботит, потому что проскальзываю к освобождённому месту, пока Митч позади припоминает грешки друга:
– Ты кричал, что тебя похищают и звал на помощь маму. Даже пятилетки так не ноют.
Парни разражаются гоготом, и я тоже смеюсь, замечая, что незнакомец закатывает глаза, тем самым, подтверждает сказанное.
– Я сегодня не пью, – он тут же накатывает шот и широко улыбается. – Много.
– Представь свою ненаглядную, – просят парни.
Я кошусь на Митча, который протягивает что-то вроде «э-э-э» и стучит указательным пальцем по подбородку. В конце концов, он говорит:
– Принцесса.
И в один голос с ним это делаю я:
– Он не знает моё имя.
Парни подшучивают над Митчем, и я тут же бросаюсь защищать его честь и достоинство:
– Он был настойчивым, а меня трудно сломить, – перевожу взгляд на Митча и искренне улыбаюсь ему: – Как видите, у него получилось. Одри, меня зовут Одри.
– Мне больше нравится принцесса, – жмёт плечом один из безымянных близнецов. Он подмигивает мне, но при всей игривости мимики, не улавливаю кокетливые волны: – Оден.