– Так ты стреляй дальше, чтобы в воду падало, ну а если уж и загорится, то мы быстренько потушим, – давайте? – Серега был неумолим. Его заговорческий полушёпот, горящие глаза подбили нас на это сомнительное мероприятие.
И сейчас я опять пытаюсь нарисовать в своей шестилетней голове воспоминания того пожара, и, кажется сознание меня шестилетнего отреагировало на это предостережение, так как в груди, на секунду, все замерло от страха, но в это же мгновение меня снова отстранили из малолетнего меня, оставив безмолвным свидетелем надвигающегося Армагеддона.
Половина банки с бензином уже была израсходована. Горящие стрелы с успехом, по дуге, преодолевали расстояние до воды и падали в нее шипя. Совсем расслабившись, шестилетний я со своими друзьями, для увеселения наскучившей нам забавы, начали стрелять чуть выше зарослей камыша, что конечно же привело к точному попаданию прямо в их центр. Несколько секунд молчаливого осуждения стрелявшего, внимательное обследование зарослей взглядом на предмет возгорания и вот, когда уже, казалось бы, пронесло, над озером появилась первая, едва заметная струйка дыма. Мы честно пытались потушить начинавшийся апокалипсис, но стрела угодила в аккурат в топкое место, до которого с берега уже было не добраться и огонь быстро, переходя по верхам стеблей, начал распространяться по всем зарослям. Мы, побросав свои луки, стрелы, пол банки с бензином, бросились по дальше от этого места. Несмотря на юный возраст, нам хватило ума разделиться и появиться на нашей улице (в это время столб черного дыма был виден, наверное, с другого конца города) порознь и вести себя так, как будто мы только что встретились. Ни запах бензина и дыма от нашей одежды, ни перепачканные сажей лица и руки, почему-то никого не навели на мысль о нашей причастности к все полыхавшему адскому пламени.
Искали нас все, кто жил в окрестностях озера, потому как от запаха дыма, поднимающегося от зарослей камыша, использованных автомобильных шин, выброшенных в эти заросли, дышать было невозможно. Искали нас, да не нашли, потому как мы тоже нас искали. Самое темное место под свечой.
Глава II
К моменту моей выписки из госпиталя, промежуточная судьба моя уже была решена. Я отстранен от должности старшего оперуполномоченного, однако числюсь в штате и ожидаю решения военно-врачебной комиссии. Кто-то может подумать, что отстранение от должности подразумевает под собой и прямое «разрешение» на неисполнение своих должностных обязанностей, однако на практике послаблением, в этом смысле, может служить, разве что, отсутствие твоей фамилии в графике дежурств. В остальном же все та же работа, потому как в уголовном розыске сил и средств постоянно не хватает, а раз ты в «штатке», будь ты хоть стажер, хоть инвалид, выжимать из тебя будут по максимуму.