"Татьяна может", – мысленно согласилась Ирина Леонидовна.
Вся школа знала, что биологичка Фролова – готовая клиентка дурдома. Почему эта визгливая особа с ворохом соломы на голове еще на воле, оставалось загадкой.
Но сейчас было не до нее. Надо было разбираться с этой 15-летней дурочкой.
– Твой парень любит тебя? Может быть, все образуется?
Вика что-то промямлила, Ирина Леонидовна уловила только слово "мужик".
– Он старше тебя?
– Ему двадцать пять, – выдавило горе луковое.
Банальная история. Вика с этим хмырем встречалась с лета. Ходили в кино на фильмы про индейцев, ели мороженое. Все было невинно и церемонно. А потом…
Выяснилось, что о ее беременности никто не знает. Ни ее родители, ни даже сам парень. Но ему она говорить не хочет, потому что он прилип к какой-то другой девчонке.
Ирина Леонидовна стала расспрашивать об этом Ромео-переростке. Где он живёт, Вика не знала. Они встречались в видеосалоне, который этот парень держал.
Вика ушла, а Ирина Леонидовна призадумалась. За такое могут и отчислить. Еще и из комсомола попрут. Куда она потом с таким пятном?
Советоваться с ее родителями бесполезно. Мамаша Вики – заторможенная тетка, отец агрессивный алкоголик. Отлупит ремнем, невзирая на.
До педсовета оставалось еще много времени. Можно было посидеть в одиночестве, вспомнить вечер, когда в ее собственной жизни все сдвинулось и побежало…
В тот день она пришла домой поздно. Под зеркалом на видном месте лежала записка от отца: Ирочка, я поехал на вокзал встречать одного человека, это сын моего давнего приятеля. Буду поздно. Ужинай сама. Собаку я покормил.
Погуляв с Кимом, она поела котлеты и сварила кашу на завтра. Потом посмотрела телевизор, самый конец программы "От всей души". Проглядела тетрадки с изложением седьмого «Г». Проверить их решила уже завтра – почему-то не могла сосредоточиться.
Она вылезала из душа, когда заворочалась входная дверь. Наскоро вытершись, накинула халат и выглянула в коридор.
Там неловко разувался отец. Туда-сюда болталась его лысая макушка. Он был пьян – наотмашь, безобразно. Она его таким никогда не видела. Рядом с отцом смущенно топтался молодой усач в офицерской шинели.
– Что с тобой, папа?
Она помогла отцу снять второй ботинок. Тот бормотал что-то невнятное.
Ирина Леонидовна неприязненно глянула на усача. На погонах четыре звезды. Лейтенант? Капитан? Она всегда путалась в этих армейских созвездиях. Отметила его умеренную пьяность. На фоне не вяжущего лыка родителя он был просто как стекло.