Чтобы эти цифры не оставались просто цифрами, необходимо понимать покупательную возможность денег того времени.
«На фронте в системе Военторга можно было купить бутылку водки за 11,4 рубля. В тылу её официальная стоимость составляла 30 рублей, но достать пол-литра по такому ценнику было нереально. Рыночная цена водки доходила до 800 рублей за бутылку. За булку хлеба приходилось отдавать около 350 рублей».
Вот данные первого послевоенного лета 1945 года с колхозных рынков, учитывая разброс цен в республиках: мука, за 1 кг, – 140–300 рублей, мясо (говядина) – 50–100 рублей, молоко, за литр, в пределах 25 рублей, картофель – 10 рублей за килограмм.
За пачку папирос просили от 6,3 рубля официально и до 75 рублей на чёрном рынке. Мужское пальто – 3000 рублей, столько же стоил костюм. Это были настоящие предметы роскоши. Пальто и костюм носили только очень состоятельные люди. Флакон одеколона – 400 рублей, чайник латунный – 500 рублей, кастрюля алюминиевая – 140 рублей.
Отмечу, что многие военнослужащие всех своих честно заработанных денег не видели, поскольку обязаны были покупать облигации Госзайма на «добровольной» основе.
Теперь подсчитаем чистый совокупный доход военнослужащего за все четыре года Великой Отечественной войны.
Рядовой красноармеец-пехотинец за всё время войны мог получить 816 рублей, снайпер – 1440 рублей, лейтенант – 28 800, майор – 40 800, генерал – 124 800, а маршал – сами посчитайте. Простой военврач мог получить 38 400 рублей за четыре года. Получается, что рядовой солдат, если ему повезло и он остался жив, мог на свою совокупную зарплату за четыре года купить по окончании войны два флакона одеколона. Зато офицер мог позволить себе костюм и пальто.
Понятно, что не за деньги люди воевали и умирали, но ясно и отношение властителей страны к своему советскому народу-победителю.
Середина семидесятых. Мы с дядей Изей едем в электричке на дачу в Храпуново. Дача принадлежала деду моей жены. Когда садились в электричку, то еле протиснулись в тамбур. Людей было так много, что войти дальше в вагон оказалось невозможно. Стоим плотно прижатые друг к другу в тамбуре, как сельди в бочке. Июльская жара. В вагоне страшная духота. Все обливаются потом. Дышать нечем. Короче, обычная электричка из Москвы субботним утром в разгар лета.