Едва начав свою прогулку, я увидел большое здание в нескольких десятках метров от усадьбы. Там собралось изрядное количество людей, работающих вместе. По мере того как я подходил ближе, я увидел нескольких рабочих и мастеровых: здание перестраивается, старая конюшня переделывается в большой зал. Люди забивают гвозди, пилят, красят, обдирают стены и крышу снаружи и внутри. Около сорока человек работают в метрах десяти. Шум производится инструментами, очень мало слов и деятельность как в муравейнике – большая эффективность, но без напряжения и возгласов. Хотя тишины нет, но от этой работы у меня создается впечатление молчаливой и благородной силы.
Посреди всей этой деятельности я узнаю Селима Айсселя, поскольку раньше видел его на фотографии. Он переходит от одного места к другому, одобряя, советуя или исправляя, постоянно улыбаясь, часто шутя, но всегда убеждаясь в том, что работа продвигается. С тех пор у меня часто была возможность его видеть, как в рамках его работы, так и благодаря ему в рамках моего растущего интереса к моей «собственной Работе» (не к моей профессиональной работе, но к тому, что он называет работой над собой, работой над совершенствованием человеческой природы).
Но возвратимся к первому дню: я вхожу в старую конюшню. Никто не обращает ни малейшего внимания на мое присутствие, кроме уже упомянутых мною открытых взглядов глаза в глаза и улыбок. Поскольку я медленно приближаюсь к Селиму Айсселю, он поворачивается и также догадывается, кто я (хотя раньше мы никогда не встречались), приветствуя меня по имени. После того как он попросил меня передать ему деревянный брус, на который я наступил ногой, он мне говорит, что мы сможем встретиться для беседы в 18.00, и продолжает: «А сейчас чувствуйте себя как дома… и, пожалуйста, подайте мне другой брус…» Что я и делаю. Около пяти минут я подаю ему деревянные брусья. Он прибивает их к деревянной решетке до того момента, когда мимо проходит молодая женщина, которую он просит продолжить его работу. Он оставляет меня среди гвоздей и деревянных брусьев. Я больше не вижу его до нашей встречи в 18.00. Поскольку я не привык к такого рода работе, я завершаю ее с парой заноз. Женщина, которая на удивление весьма очаровательна, продолжает забивать гвозди; эта работа длится еще около часа. Конечно же, я пользуюсь этой возможностью, чтобы задать ей несколько вопросов.