Заметив грозное выражение на лице центуриона, помощник торопливо кивнул и поспешно спрыгнул вниз, чтобы помочь остальным.
– Так-то оно лучше, – кивнул Макрон.
Когда на палубе появились новые сундуки и тюки с мокрой материей, к центуриону подошли Семпроний и его дочь. Сенатор кашлянул.
– Не можем ли мы помочь?
– Конечно, можешь, господин. Чем больше рук – тем лучше. И если эти мореходы начнут лениться, пинай их в задницы. Нам нужно облегчить корабль как можно скорее.
– Постараюсь.
– Спасибо тебе, господин. – Макрон повернулся к Юлии. – А ты, молодая госпожа, можешь пока укрыться на корме.
Юлия возмущенно задрала подбородок.
– Ну нет. Если только я могу чем-то помочь…
Макрон поднял бровь.
– Догадываюсь, что значил для тебя Катон, госпожа. Лучше повоюй со своим горем. К тому же нам нужны только мужские руки. Не хочу обидеть, но ты будешь только путаться под ногами…
– В самом деле? – Глаза Юлии сузились. Она сбросила с плеч промокший плащ на палубу. Склонившись, девушка спрыгнула в трюм, подняла один из сундуков и поставила его на палубу. Поглядев на нее, Макрон пожал плечами.
– Ну, как тебе угодно, молодая госпожа, – лицо его посуровело, – а я, пожалуй, займусь мертвецами.
– Мертвецами? – посмотрел на него Семпроний. – А не кажется ли тебе, что заниматься ими чуточку поздно?
– Нам необходимо облегчить корабль, а значит, им также придется отправиться за борт, господин, – негромким голосом пояснил Макрон. – Мне приходилось встречаться со смертью, так что позволь мне сделать это.
– За борт? – Семпроний посмотрел в сторону оставшегося от мачты пня, около которого в неловкой позе осталось тело Джесмии. – Даже ее?
– Да, господин, – печально добавил Макрон. – Даже ее.
– Как жаль, – задумчиво проговорил Семпроний, глядя на труп. – Девочка так и не успела пожить.
– Иным достается и меньше, господин. Да, смерть ее оказалась не столь уж тяжелой, как могло бы случиться. – Макрону вспомнилась осада Пальмиры, в ходе которой он встретил Джесмию. Если бы крепость пала, девушку вместе со всеми остальными защитниками предали бы мечу после пыток и насилия. Однако сенатор был прав: жизнь Джесмии пресекалась как раз тогда, когда она могла надеяться на какую-то удачу. Вздохнув, Макрон подошел к телу девушки. Оно еще оставалось привязанным к мачте канатом. Центурион извлек кинжал, быстрыми движениями перепилил грубый канат и отбросил концы. Убрав клинок в ножны, он запустил руки под тело и поднял его. Голова Джесмии привалилась к его плечу, словно спала. Макрон ровным шагом подошел к борту корабля и поднял тело девушки над поручнем.