, как он называл свои поездки, связанные с поиском черной шкатулки.
Наконец, они отправились в последнее путешествие, на Майорку, откуда вернулись со своей находкой за три года до трагических событий в Нанте…
Осенью 1793 года Жан был схвачен как враг революции и вскоре сгинул в кровавом водовороте. Шарлотта стала одной из первых жертв нантских утоплений, однако перед своей смертью девушка сумела передать шкатулку другу семьи, о. Тибо, который бежал с ней на остров Нуармутье, где вскрыл шкатулку и обнаружил средневековый текст – повествование об одном из нашествий викингов на тот самый остров, на котором он оказался. Проникнувшись этим рассказом, о. Тибо переписал текст современным литературным языком, а после падения гарнизона переправил шкатулку с новым вариантом повествования на континент, в Сен-Назер, где оно было опубликовано в 1814 году, спустя 20 лет после падения роялистов. Однако в самой шкатулке уже не было ни писем, ни рукописи моего деда; видимо, всё это он хранил отдельно.
И вот, по чистой случайности – или мне вновь только так кажется? – я обнаружил эту рукопись у букиниста на Пляс Рояль. Сам букинист, человек еще довольно молодой, конечно же не подозревал, что попало в его руки. На первый взгляд, аккуратно выполненный переплет ничем не отличался от сотен других – но только не для меня! Я сразу же узнал руку деда, ведь в каждый свой переплет он вшивал золотую нить, которой украшал верхнюю часть корешка. Что же касается сумки с письмами, то она исчезла – и полагаю, что навсегда…».
На этот раз молчание было долгим: мой собеседник неторопливо курил, а я размышлял об услышанном. «Хорошо, – сказал я наконец. – Вы говорите, что шкатулка не должна оказаться в случайных руках. Но почему Вы полагаете, что я действительно ее достоин?» Бопэр опять помолчал и, стряхнув пепел, ответил: «Я ведь уже говорил, что неплохо разбираюсь в людях. Вы – человек страстный, и Вы доведете дело до конца». «Дело?» «Именно так. Вам предстоит издать рукопись, предварив книгу кратким описанием истории шкатулки. Кто знает, какая судьба ждет тех, кто будет очарован ее удивительной судьбой…»
Бопэр устало закрыл глаза, и я почувствовал, что разговор подошел к концу. «Даже не знаю, как выразить Вам всю мою…» – начал было я, но он прервал мою тираду жестом: «Только избавьте меня от высоких слов. Издайте рукопись – это всё, что нужно. У меня на это времени уже нет».