– Я сама тебя проводить не могу, – неожиданно засуетилась Лариса. – У меня уже тесто на хлеб подошло. Сейчас кликну кого-нибудь. – Кирилл! – крикнула она.
– Да, тетя Лариса, – ответил парень, поравнявшись с окном.
– Ты можешь всё тут показать моей племяннице, пока я к ужину хлеб пеку.
– Хорошо! Где она?
– Сейчас выйдет. Подожди.
– Так, давай поставим твой чемодан сюда, – закатила она большую сумку за штору в горох. – А, теперь, иди. Тебя ждут.
Катя была, мягко говоря, удивлена такой встрече. Но, не подав вида, надела кроссовки, взяла ведро и вышла из дома.
На улице её дожидался парень, которого она видела буквально пять минут назад сидящим с девушкой на бревне.
– Привет! Кирилл, на сколько я понимаю?
– А, Вы – Катя?
– Ну, да. Что, пойдём, покажешь мне ручей, – вручила она парню ведро.
– Ну, пойдём, – усмехнулся Кирилл.
Выпроводив гостью за порог, женщина достала из верхнего ящика комода телефон и набрала дозвон:
– Владимир! Это Лариса!
– Твоя племянница, я слышал, уже приехала, – ответил мужской голос.
– Да, она уже здесь. Только есть проблема. Она приехала не на две недели, как было оговорено. А, на три дня.
– И, почему? Хотя – неважно. Мы же не собираемся её вот–так отпускать. С ней был, кто–нибудь?
– Нет. Она приехала одна. Её Витюня на почте встретил. Но, она говорит, что девятого её будут ждать у оленеводства.
– Не переживай. Я с этим разберусь. Ты главное, аккуратней там с ней – не спугни. Где она сейчас?
– Пошла за водой к ручью.
– Одна пошла?
– Я попросила Кирилла её проводить.
– Кирилл – хорошо. Это, пожалуй, нам на руку. Я его кандидатуру тоже рассматривал. Ладно, после ужина договорим.
Закончив разговор, и спрятав телефон под грудой полотенец, Лариса вышла на террасу и огляделась. Убедившись в том, что её никто не слышал, вернулась в дом и занялась выпечкой.
…– А, здесь у нас хоз. двор, – продолжал свою экскурсию Кирилл, гремя ведром.
Он остановился у заграждения из сетки–рабицы, отделяющего скотный двор, от остальной территории селения. Забор начинался от длинного дощатого сарая, и описывая круг, на нём и заканчивался. В загоне спокойно жевали сено две коровы с телятами. Подбегали к кормушке и козлята, которые, выхватив, исподтишка сочную траву, давали дёру, словно напроказившая ребятня. Куры, утки и индюшки, со свойственным им гомоном, свободно бродили, разрывая солому и поклёвывая свою находку в виде зёрен, в то время, как утята осваивали азы плавания в большом тазу с водой.