– Мы периодически опускаем тело в бальзамирующий раствор. Нечасто, примерно раз в полтора года.
– И как вы его кладете в ванну? Прямо в костюме?
– Зачем же? Раздеваем его и погружаем. И бальзамирующий состав проникает внутрь тела.
– И в голову, да?
– Конечно. Бальзам попадает туда через горло.
– Наверно, когда вы его в ванну кладете, у него из носа пузырьки идут. Ведь из пустой головы воздух должен выходить, правильно?
Русанов кивнул.
– Вот бы фото сделать, – мечтательно сказал репортер.
– Извините, но фотографировать эту процедуру нельзя, – безразличным тоном сказал Русанов. – К сожалению.
– Эт-то да, – искренне пригорюнился Василий.
– У вас есть еще вопросы?
– Позвольте сфотографировать вас, – сказал Наводничий. – Вот, скажем, на фоне портрета Ленина, раз уж нельзя попасть в вашу лабораторию.
– Да, пожалуйста. Но я не говорил, что нельзя попасть в лабораторию, – сказал Русанов, и в глубине его спокойных синих глаз скользнула искра озорства. – Я говорил, что запрещено фотографировать процедуры, которые проделываются с телом Ленина.
Василий даже не пытался скрыть своего удивления и радости.
– Да? – сказал он, едва веря в удачу, но уже напряженно соображая, что ему сулит предложение Русанова. – Значит, можно будет сделать съемку в лаборатории? О, ого! Алексей Алексеевич, спасибо! А может… там есть еще какие-то тела, которые вы сохраняете? И может, вы разрешите сфотографировать их?
– Конечно, – индифферентно ответил медик. – Мы как раз занимаемся сейчас очень интересной работой. Восстанавливаем мумию древнего скифского воина.
Василий слушал и одновременно готовил фотоаппарат к съемке. На этот раз он пристегнул не тот громадный объектив, через который разглядывал голубя на голове Маяковского и ножки девушки, а другой, гораздо меньший. Сверху аппарата Наводничий приладил фотовспышку с поворотной головной частью и деловито огляделся.
– Так, встаньте, пожалуйста, вот здесь, – сказал он. – Ага, вот так. Внимание, Алексей Алексеевич, – Василий нацелил объектив на Русанова. – Работаем.
Один за другим три ярких всполоха метнулись к потолку, раздались щелчки затвора фотоаппарата. Наводничий повернул головку фотовспышки набок и сделал еще несколько снимков. Теперь при каждом щелчке аппарата свет вспышки шарахался о ближайшую стену.
– А почему вы направляете вспышку не на меня, а в сторону? – спросил Русанов.