– А! Кому это надо и кто это выдержит! – засмеялась Мальва.
– У нас сегодня радость, – сказала Соня. Ахилл тронул ее руку.
– Соня, не надо…
– Нет, Мальва свой человек, я ей скажу. – Она наклонилась к Мальве и прошептала: – У нас будет ребенок.
Мальва обняла ее, засмеялась и спрятала лицо у нее на плече, потому что неожиданно для нее самой из глаз ее брызнули слезы.
– По этому поводу надо немножко выпить, – смущенно сказал Ахилл и отошел к стойке.
Пока он стоял там, подошли Ира с Игорем.
– Мальва, мы уходим, там твой портфель, – сказала Ира.
– До свидания, – сказала Мальва. И отдельно Игорю: – Желаю удачи.
Он поклонился как-то слишком многозначительно.
Мальва снова заговорила с Соней, обняв ее за плечи, но почувствовала, что рядом кто-то стоит.
– Извините, – сказал Игорь. Мальва оглянулась и увидела, что Ира ждет его у дверей.
– Мальва, можно вас на одну минуту? Она повременила, но все же встала. Он посмотрел на нее строго и прямо.
– Видите ли, пойду ли я в море… не знаю… Я бы хотел с вами поговорить об этом подробней. Вот мой телефон в гостинице «Приморской». Мы могли бы вместе поужинать у нас в ресторане. Уделите мне время, Мальва, не сочтите за труд.
Он откланялся. Мальва села на место и фыркнула. Щеки ее пылали.
– Что он сказал? – спросила Соня.
– Послушай… – Мальва некрасиво сморщила лоб. – Соня, я что, так вульгарно выгляжу? Почему этот тип с ходу делает мне двусмысленное предложение?
Вернулся Ахилл с тремя рюмками ликера.
– Ну, ладно, успокойся, – сказала Соня, – ты здесь ни при чем, поверь мне. Пусть это будет на его совести.
– А что, в чем дело? – спросил Ахилл.
– Этот тип сделал ей гнусное предложение.
– Который? Тот, что здесь стоял, с усами? Я сейчас пойду его догоню!
– Сиди! – воскликнула Соня, взяв его за руку. Но Ахилл не унимался.
– Негодяев надо учить! А то мы им слишком много прощаем.
Посидев еще несколько минут, Мальва засобиралась.
Прежде всего, она пустила воду в ванну – ей нестерпимо хотелось вымыться. В комнате она старалась ни на чем не задерживать взгляда: меньше всего она хотела знать, как живет Муратов. Она прошла к книжному стеллажу. На минуту при виде своих любимых, еще до конца не распознанных книг она испытала чувство горечи, но тут же с ним справилась. Отыскав то, что ей было нужно, она присела на стул. Мальву смущало то, что Гусев требовал от ее Офелии. Он хотел, чтобы в пятой сцене четвертого акта, в сцене с Королевой и Королем, она пела бы не «помер, леди, помер он», а что-то по-английски, на один из популярных мотивов «Роллинг стоунз». Она понимала и принимала замысел Гусева, но что-то ей мешало после слов Королевы перейти на шлягер. Гусев будет кричать: «Дура, подбери слюни!» Надо как-то убедительно ответить ему.