Ваня смотрел карты, как интереснейшее кино: они раскрывали ему свои секреты, найдя в нем внимательного и понимающего собеседника.
Именно тогда Наполеон, говорят, положил свою шпагу на стол со словами: «Господа. Война окончена».
По логике же Барклая, Смоленск не стал катастрофой: урон французам нанесен, проблемы со снабжением Великой армии гарантированы. Русская армия тоже понесла потери, но она выполнила главную задачу: избежала крупномасштабной битвы и сохранила боеспособность.
Да, – подумал Иван, – неисповедимы пути Господни. Сдача Смоленска произошла 18 августа, а 26 августа случится Бородинская битва, где Багратион получит ранение, единственное за все свои походы, первое и последнее, а 12 сентября он умрет. Случайно ли? Если бы можно было заглянуть в душу, и узнать, о чем думал бравый генерал, смелый воин? Простил ли он своего врага Барклая, такого же воина, как и он, простил ли свою легкомысленную молодую жену, графиню Екатерину Павловну Скавронскую, покинувшую его через пять лет совместной жизни и навсегда уехавшую от него в Европу, в Париж? В тот самый Париж, откуда пришел к нему Наполеон, чтобы лишить его жизни…
Смоленск сдан, – думал Иван. – Наполеон приближается к Можайску. Вот и встретятся сейчас, спустя двести лет, их шаги – Наполеона и Ивана Купцова. Интересно, а был ли в Шаликово Наполеон? Может название это – Шаликово – от шальных пуль произошло?
Глава 12. Чай с Наполеоном
Глеб объявился спустя неделю. Вдруг поутру раздался звонок по телефону:
– Привет, старик, дрыхнешь?
Ваня посмотрел на часы: «8:30».
– Ты с ума съехал? Воскресенье же…
– Поднимай свой тухас и давай ко мне к двенадцати.
– Глеб. Мне до тебя пару домов. Можно же было не трясти меня в такую рань.
– А подарок мне купить?
– Не понял.
– Просыпайся, умывайся и несись за книгой о Наполеоне, там какая-то, говорят, вышла, с иллюстрациями художников времен той войны…
– А-а… Знаю, рисунки с натуры, делал солдат Наполеона… Слушай, а по какому случаю кипеж?
– Ванюха, просыпайся. Иначе сам мне неустойку платить будешь. День рождения у меня.
Ваня встал. Побродил по утренней холодной квартире. Батя ни свет, ни заря умотал в Шаликово, все не угомонится никак со своими кустами и деревьями. Уж скоро снег ляжет. А он все свое… Эх. И Ваня пошел сам себе ставить чайник и жарить яичницу.