Мост для императора - страница 53
Ваня почувствовал, что атмосфера в поезде вдруг стала парижской. И вдруг впервые явственно осознал, что хочет в Париж. Он повернул голову – отец смотрел на него и улыбался:
– Вы заказывали музыку, месье?..
Ванька ответил ему на улыбку.
– А кто заказывает, тот и платит… – закончил фразу отец, доставая из кошелька полтинник.
Ваня вздохнул, и когда баянист подошел к ним, благодарно протянул:
– Силь ву пле, месье.
И только за баянистом закрылась дверь вагона, как шелестящий голос машиниста исправно доложил: «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция – Кутузовская».
– Как? – Ванька посмотрел на отца.
– Чудеса продолжаются… – уже открыто засмеялся тот и попытался продолжить прерванный сон, но… В этот момент дверь распахнулась и вошел контроль.
– Оба-на, папуля. – сказал сын.
На Каланчевке они влетели в уже отходящий поезд. У Ивана был студенческий проездной, но в этот маршрут не входил город Чехов, а отец заранее взял себе правильный билет, и теперь лишь продолжал как-то загадочно улыбаться, поглядывая на контроль.
Ваня сразу понял: батя был в рождественском настроении. Вздохнув, юный бонапартист приготовил студенческий. Контролер, милая улыбчивая дама средних лет, посмотрела на них, кивнула и прошла дальше.
– Пап, что это было?
– Не знаю, Вань… – сказал отец. – Может, все-таки Рождество бывает, а, сынок? – обратился он к вечной теме.
– Да, и Дед Мороз тоже. Я знаю…
Отец и сын подмигнули друг другу и продолжали оставшийся путь с молчаливой улыбкой. Спать уже не хотелось. И вот, наконец, город Чехов.
Они вышли на станции, подошли к турникетам и стали озираться в поисках кассы на выход. Касс не было, а возле распахнутых турникетов стояли люди в форменной одежде. Увидев их замешательство, молодая женщина сказала:
– Да вы проходите, турникеты не работают, видите? Проходите, проходите…
Отец и сын, удивленные всеми этими совпадениями, вышли в город.
А там их уже ждали.
– Вань, нас, похоже, здесь встречают…
– Да уж, с музыкой и распахнутыми объятиями… турникетов.
– Нет, просто, может быть, кому-то здесь очень нужно быть?
– Что ли мне? – указав на себя вязаным пальцем варежки, воскликнул Иван.
– Пётр Федорович! – раскатистое и гостеприимное приветствие обогнуло пару раз Землю и вернулось в Чехов.
Отец обернулся. Около машины стоял его друг – коренастый, с огненно-рыжей бородой потомственный казак Юрий Михайлович Галама.